Надеюсь ты танцуешь
Шрифт:
— Тебе придется жестко оседлать меня, дорогая.
— Звучит как вызов для меня, — дразнит она, забираясь ко мне на колени.
Я провожу руками по задней части ее бедер, поднимая низ ее платья достаточно высоко, чтобы я мог обхватить ее восхитительную попку. Не могу удержаться, чтобы не размять ее в руках. У нее всегда была великолепно выглядящая попка, и она всегда идеально ощущается в моих руках, смягчая толчки, когда я погружаюсь в нее сзади, или вот так — обеспечивая опору для рук, чтобы контролировать наш трах.
—
— Знаю, — говорит она, кладя одну руку мне на плечо; другой оттягивает трусики в сторону, чтобы она могла опуститься на мой член.
— Черт возьми, детка, ты такая чертовски тугая. — Меня не перестает удивлять, как ее киска обнимает мой член. После всех этих лет это все еще похоже на погружение в рай.
Я опускаю ее на себя, заставляя двигаться медленно. Мне хочется трахнуть ее жестко, но это было так давно. А я не хочу причинить боль моей девочке. Она втягивает мочку моего уха в рот и стонет:
— Думала, ты хотел этого жестко и быстро?
— Сначала просто посмакую то, что принадлежит мне, — говорю я, направляя ее обратно на свой ствол. Я упираюсь пятками в половицу и толкаюсь в ее мокрую киску, одновременно притягивая ее к себе. Наша кожа самым сладким образом соприкасается. Ее бедра ловят мой ритм, и она отвечает моему желанию толчок за толчком.
Схватив ее сзади за шею, я притягиваю ее губы к своим и поглощаю ее в обжигающем душу поцелуе. Нет ничего сладкого в том, как наши рты сливаются воедино; это грань наслаждения и боли. Вместо того, чтобы отстраниться и замедлиться, моя девочка целует меня еще сильнее, в то время как наши тела врезаются друг в друга. Ее киска такая влажная, что я чувствую, как ее жидкое тепло покрывает мои яйца.
— Ах… Мэтти… Я близко… — ее голос умоляет.
— Так дай это мне, — требую я, все еще держа ее сзади за шею, чтобы она могла смотреть на меня. Эти прекрасные голубые глаза остекленели и просят большего. Мои яйца напрягаются, и мой член пульсирует, когда мое освобождение обрушивается на меня. Отчаянно желая, чтобы она кончила, я просовываю руку между нашими телами и щиплю ее за клитор. Ее киска сжимает меня, как тиски, и я едва успеваю поймать ее губы в очередном поцелуе, чтобы ее страстный крик не оповестил мир о нашем рандеву.
Она размыкает губы, втягивая воздух.
— Так хорошо.
Я потираю ее клитор, наслаждаясь тем, как это ощущение заставляет ее киску пульсировать вокруг меня.
— Дои этот член, детка.
Я врываюсь в нее еще раз, прижимая ее к своему телу, пока изливаюсь в ее ожидающую киску. Она прижимается к моей груди, мы оба пытаемся отдышаться. Кажется, что прошло несколько часов, когда Кристен отталкивается от моей груди, устраиваясь у меня на коленях. Мой член дергается от ее прикосновения, и, клянусь, я как похотливый подросток; всегда готов трахнуть свою девочку. Ее улыбка опустошает мое сердце.
— Я люблю тебя, Мэтти.
— Всегда любил, детка. — Я благодарю Бога,
Глава 3
Дженни
— Джейсон — ябеда, — жалуется Джулия, моя двоюродная сестра и мамина тезка.
Улыбаясь своей кузине сверху вниз, я киваю головой в ответ на ее тираду.
— Младшие братья — задницы.
— Он прочитал мой дневник, а потом рассказал маме, что это я разбила картину в гостиной.
— Как я и сказала, задница.
Она улыбается мне, как будто я самый умный человек в мире. Она часто так делает, и мне это никогда не надоедает. Тетя Бети рассказывала, что кузина всегда говорит ей и Брану, что хочет быть такой же, как я, когда вырастет, с розовыми волосами, и все такое. Разница лишь в том, что она предпочла бы красить машины, как ее отец, чем работать с их двигателями, как я.
— На что жалуется маленькая принцесса? — спрашивает Рид, вернувшись после того, как принес нам обоим пива.
Я беру то, что он мне предлагает, и улыбаюсь.
— Проблемы с братом.
— Джейсон наябедничал на меня за то, что я разбила мамину фотографию, так что теперь я не смогу пойти на вечеринку Сэйди в следующие выходные.
Джейсон, названный в честь моего отца, на четыре года младше Джулии. Бран и Бетани усыновили его после того, как узнали, что больше не смогут иметь детей. Тетя Бети много страдала, когда была моложе, и жестокое обращение вызвало у нее проблемы с фертильностью. Врачи сказали, что это чудо, что у них вообще появился хотя бы один ребенок, и завести еще одного для них было просто невозможно, но тетя Бети не хотела, чтобы Джулия росла единственным ребенком. Дядя Бран все устроил, используя свои военные связи, которые помогли усыновить ребенка из одного из лагерей беженцев в Африке.
Рид улыбается, потрепав ее за подбородок.
— Это жестоко, милая.
Джулия смотрит на него с полным благоговением на лице. Она страдает от своей первой влюбленности, и я думаю, что это самое милое, что я когда-либо видела.
— Где твой брат?
Она пожимает плечами.
— Он играет в прятки с другими детьми.
— Почему ты с ними не играешь?
— Потому что Джейсон тупица.
Я наклоняю голову и смотрю на нее с выражением: «Расскажи мне настоящую причину».
Снова пожав плечами, она накручивает прядь волос на палец.
— Вместо этого я хотела поговорить с тобой.
Я наклоняюсь, целуя ее в макушку.
— Ну, ты поговорила со мной, так что теперь можешь пойти поиграть со своими кузенами.
Она смотрит на Рида, затем снова на меня.
— Хорошо. Люблю тебя, Дженни.
— Я тоже люблю тебя, Джулия.
Она убегает, оставляя Рида громко смеяться.
— Я люблю эту маленькую девочку. Когда-нибудь у нас будет такая же, как она.