Надежда повстанцев

Андреева Регина

Рассвет в горах – невероятное зрелище. Пока мы спали, монахи успели навести порядок в своем доме, храме надежд, вечном пристанище солнечного народа.

Филиппа заперли в пещере, в камере, где раньше сидел Даниэль. Пережившие многолетнее заточение, монахи сумели выдержать испытание человечности. Ни один из них не предложил запереть Филиппа в клетке, где сидели они. Ни один не предложил отомстить.

Они повели себя милосердно, даже слишком. На мой взгляд, Филипп заслужил заточение в самой строгой тюрьме с самыми ужасными условиями. Но.. Сияющие монахи

посчитали, что уже достаточно его наказали и были готовы передать его властям, как только поступит запрос.

Подставные монахи, что варили сияющий крем и выдавали себя за сияющий народ, сбежали, как только поняли, что Филипп их больше не защитит. Бросив все свои лаборатории, разработки, личные вещи, забитые сундуки с камнями силы. Жизнь оказалась дороже.

Когда мы вышли на площадь попрощаться, на горизонте появился первый луч солнца. Небо окрасилось в нежный оттенок оранжевого, а облака распушились розовым. Свет становился ярче, а на площади постепенно начали собираться люди. В походной одежде, с рюкзаками. Сытые и выспавшиеся, мы стояли в ожидании приказа командира отправляться в путь. Рик и Даниэль были с нами, мне даже показалось, что среди повстанцев оба чувствовали себя комфортно. Даниэль нормально помылся впервые за много лет, выспался, щеки приобрели румянец. В отличие от всех нас он с нетерпением ждал возможности покинуть это место.

Монахи столпились у железных ворот. Солнечные лучи били им в спину, но вместо тени они отбрасывали лишь свет. Вперед вышел Ноэль.

– Нет таких слов, чтобы отблагодарить вас. Войны, спасители, храбрые мужи.

При каждом слове мужчины выпрямлялись, поднимали головы, взгляды становились серьезнее.

– Этот рассвет запомнится нам всем, – продолжал Ноэль. – Пусть он станет началом новой жизни, нового, справедливого мира. Будет наполнен надеждой, верой в будущее, которое вы строите для себя и своих потомков. Сияющий народ чтит выбор людей. Мы окажем любую помощь в благодарность за наше спасение.

– Нам ничего не нужно, – ответил Гард, и в рядах монахов послышались облегченные выдохи.

– И всё же одного из вас одарить нужно, от этого зависит судьба мира.

Я прищурилась, ожидая подвоха.

– Леди Николетта, – монах обратился ко мне. – Прими в знак благодарности этот манускрипт об истории мира. Веками он хранился в нашем монастыре, ожидая своего чтеца.

Книга? Это мы любим. Толстая, старинная, в кожаной обложке, без каких-либо надписей. Интересно, она поместится в мою рюкзак?

Пока я пребывала под впечатлением от подарка, монах добавил:

– И еще талисман, он поможет тебе.

– Нет-нет, – запротестовала я, вспомнив талисман Филиппа, от которого у всех служек в его колледже подкашивались колени. – Мне не нужно, чтобы все вокруг чувствовали счастье. Увольте.

– Конечно, нет, – успокоил Ноэль. – Мы дали Филиппу то, что было нужно ему. И даем тебе то, что нужно тебе.

– Что же мне нужно, по-вашему?

– Узнаешь, когда придет время. Чтобы талисман работал, он должен соприкасаться с телом. Если не желаешь принимать наш

дар, просто носи его в чехле, без соприкосновения с телом.

Было видно, что монахи расстроились, что я не захотела принимать подарок.

– Ладно…

Осторожно приняла необычную черную пластинку из рук Ноэля и тут же бросила в карман кожаной куртки.

Не нужны мне сомнительные дары. Ноэль так и не сказал, как он работает.

Рик рядом со мной нахмурился, ему тоже не нравился дар монахов.

– Ты же не собираешься использовать этот талисман? – прошептал он.

– Конечно, нет!

Фыркнула, отвернулась, а в сердце закралось сомнение. Он снова боится? Кажется, мы это уже проходили.

– Хочешь, попробуем узнать его свойства вместе?

Рик вскинул бровь, глаза загорелись.

– Хорошая мысль.

Последовали слезные прощания с Луизой. Она обещала нам писать, звала в гости и много-много благодарила.

– Уходим! – гаркнул командир.

Нестройной компанией мы шагнули из обитаемого монастыря в неприветливые джунгли.

Обращенные лицом к восходящему солнцу, монахи запели прощальную молитву. В спины повстанцев подуло силой, животворящей энергией. Сегодня, сами того не подозревая, они обрели надежду.

Глава 21. Возвращение в Бьорн

Неделей позже в "Бьорнских хрониках" вышла статья от Мэй Френси.

"Под четким контролем императора Бьорнский маньяк по имени Филипп Роджерс был пойман и сейчас ожидает суда. Слава героям! Сообщаем, что настоящий лорд Даниэль Элварс найден и полностью оправдан. Маньяк держал его в заточении много лет без еды и воды, но лорд Элварс выжил… "

– Без еды и воды? – удивился Дан, сидя в кресле качалке в гостиной Рика. – Это не совсем правда.

Часом ранее приходил лекарь, влепил Даниэлю несколько уколов, от которых потом болело всё. Выписал еще одну укрепляющую настойку и был таков.

Организм быстро приходил в себя после истощения. Лорд Элварс побрился, укоротил поседевшие волосы, отросшие в заточении до самой поясницы. Кожа приобрела розоватый оттенок, а взгляд – живой блеск. Витамины внутримышечно творили чудеса, хотя сидеть после них можно было только в кресле качалке с парой подушек под бедро.

– Ага, – я дочитала статью по диагонали и бросила газету на стол. – Ничего важного людям не сообщили. Просто по факту, что ты жив здоров, а Филипп за решеткой.

С лордом мы давно перешли на "ты".

– А зачем простым людям знать подробности? По-моему, это лишнее.

Я пожала плечами. То, что император взял под контроль местные газеты, удручало. Раньше у нас было больше свободы, Мэй Френси писала скандальные, разоблачительные статьи, а теперь скатилась в сухие факты и восхваление деятельности императора.

– А почему вы не живете вместе? – спросил Дан, намекая на то, что в дом Рика я сегодня пришла погостить, а не насовсем.

Даниэль временно жил в его доме, и я это решение принимала безоговорочно. Возможно, стоило внести ясность.