Надежда варвара

Диксон Руби

Резонанс.

Глаза Химало расширяются от удивления. Его рука тянется к груди, и он кладет ладонь плашмя на центр своего сердца, как будто может чувствовать, как бьется сердце там, внутри. Но я все равно это слышу. Я слышу, как его кхай подпевает моему.

— Резонанс, — выдыхает он, произнося это слово вслух.

Мы снова должны спариться. Мы должны спариться и завести еще один комплект.

Я… в ужасе. Полностью и беспредельно напугана.

Глава 8

ХИМАЛО

Чудо

этого момента исчезает в мгновение ока.

Резонанс. У меня снова будет комплект. Я должен снова соединиться со своей парой. Радость переполняет меня, как лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака после долгой снежной бури. Даже когда я чувствую, как улыбка расползается по моему лицу, Айша начинает дрожать. Ее лицо бледнеет, пока не становится бледно-голубым, такого же цвета, как у одного из странно выглядящих людей. Ее хвост обмякает.

— Нет, — выдыхает она.

Нет?

Это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Меня переполняет радость при мысли о том, что я могу снова испытать чудо резонанса с женщиной, которую я люблю. Чтобы принести в этот мир еще один комплект. Чтобы получить второй шанс во всем.

И у меня такое чувство, будто мое сердце сжимают в кулак, когда ее глаза наполняются слезами, и она начинает плакать.

Она этого не хочет. Она не хочет второго шанса.

— Не плачь, Айша. Пожалуйста. — Я начинаю паниковать, мой разум прокручивает возможные слова, которые можно сказать, чтобы успокоить ее слезы. — Ничего не нужно делать.

Она бросает на меня недоверчивый взгляд.

— Ничего не нужно делать? Мы нашли отклик! Резонанс невозможно отрицать!

— Пока, — говорю я. — Пока ничего не нужно решать. — Я уделю ей столько времени, сколько мне физически позволит мое тело. Не имеет значения, если резонанс сделает меня смертельно больным — я не буду подталкивать Айшу к чему-то, что повредит ее духу.

Она вскидывает руки в воздух.

— Почему я вообще с тобой разговариваю?

Потому что у тебя нет выбора? — хочу я сказать, но она уже в панике.

— Неужели резонировать со мной, это так ужасно? — Я знаю, что никогда не был ее избранником, но, конечно, со временем она привыкла бы к этой идее? Нет ничего немыслимого в том, чтобы резонировать с партнером во второй раз или даже три или четыре раза. Но Айша ведет себя ошеломленно, как будто я вонзил нож ей в грудь.

Она медленно качает головой.

— Я… Я не могу. Химало, я не могу. — Она подается вперед, и я думаю, что она хочет обнять меня, но ее руки сжимают мой жилет, и паника на ее лице ошеломляет.

— Тебе не нужен еще один комплект? — спрашиваю.

Агония отражается на ее лице.

— Я… Я не знаю. Я хочу Шамало. Вот, кто мне нужна.

Моя бедная пара.

— Она умерла, — мягко говорю я, накрывая ее руки своими. — Мы не можем вернуть ее мыслями или надеждами. Если бы это было так, она была бы в твоих объятиях даже сейчас. — Я протягиваю руку и глажу ее по щеке. — Но мы можем попробовать еще раз. Мы можем создать другой комплект. Резонанс хочет, чтобы у нас был еще один комплект. И, возможно, на

этот раз у нас будет здоровый комплект, которого мы будем любить и о котором будем заботиться.

Айша отодвигается от меня, как будто обжегшись.

— Я люблю ее, — выплевывает она в меня, внезапно приходя в ярость. — Возможно, она прожила всего несколько часов, но я так любила ее. Я все еще люблю.

— Я тоже люблю. Неужели ты думаешь, что боль от горя принадлежит только тебе?

Ее трясущиеся руки прижимаются ко рту.

— Я так напугана, Химало.

Я знаю, что это так. Я точно знаю, о чем она думает. Она не боится быть связанной со мной — она боится, что все снова пойдет наперекосяк. О том, что та робкая, хрупкая связь, которая была между нами, снова разрушится из-за бесконечного горя. О потере. Принести что-то такое маленькое, такое хрупкое и такое любимое в этот мир только для того, чтобы это забрали у тебя так же быстро, как оно появилось. Ей не нужно ничего этого говорить. Я знаю. О, я знаю.

Я хочу этот комплект.

Я хочу свою пару, и я хочу свой комплект. Я хочу такого же счастья, как у других членов племени. Я думаю, как только в голове у Айши прояснится, она поймет, что это замечательная идея. Что мы не можем жить в страхе или горе, но должны продолжать жить и любить. Она поймет, что Шамало хотела бы иметь сестру или брата. Она бы хотела, чтобы ее родители были счастливы.

— Это хорошо, — говорю я ей и протягиваю руку, чтобы снова прикоснуться к ней.

Она отталкивается от меня, на ее лице появляется паническое выражение, и я понимаю, что все делаю неправильно.

Айше нужно время. Я медленно осознаю, даже когда мое тело пульсирует и ноет от потребности в ней, что я должен дать ей время. Чем больше я давлю на нее и подталкиваю к чему-то, тем больше ей хочется убежать. Она не любит, когда ее к чему-то принуждают — одна из причин, почему наш резонанс был таким плохим. Ей нравится, когда все решает она сама. Она упрямая, моя пара. Упрямая и великолепная.

Она смирится с нашим резонансом, но она должна прийти к этому в свое время.

Мое присутствие рядом с ней будет воспринято как давление на нее. Не на племя, которое считает, что мы должны быть вместе, а на Айшу, которая возмущена тем, что не выбирала меня. Я подозреваю, что она всегда чувствовала себя немного загнанной в ловушку со мной, как со своей парой. Я не охотник, и я не самый красивый и не самый умный в племени. Я спокоен, когда она жаждет возбуждения.

Однако я также терпелив. Я знаю, как работает мозг Айши. Чем больше я заставляю ее принять это, тем упорнее она будет бороться. Вот почему я не мог помочь ей, когда она горевала. Вот почему мне пришлось оставить наше спаривание.

Она не хочет, чтобы я был рядом с ней. Пока она не придет ко мне и не скажет, что хочет, чтобы я был в ее мехах, я должен дать ей пространство. Эта мысль причиняет мне боль, и я ненавижу, что это должно быть так. Почему я не могу взять свою вторую половинку на руки и обнять ее? Потереться носами и переплести мой хвост с ее? Почему все между нами должно быть борьбой?