Надежда
Шрифт:
Остатки штурмовых групп магов старались помогать сражающимся воинам, однако почти все силы были отданы при штурме замка. Сказать по правде, Харгул лишь пару раз вступил в поединок, остудив пыл королевских псов: несколько пульсаров позволили ослабить натиск врага на одном из участков фронта, и солдаты союзников сумели перехватить инициативу и потеснить бойцов Таргоса. Но исход боя решили мастерство, выучка и слаженные действия магов дальнего боя: когда замолчали пушки противника, исход сражения был предрешён. Сначала подошедший резерв Северного легиона отбросил таргосовцев от левого края,
Наскоро организовав преследование удирающего врага, командование принялось перестраивать потрёпанные полки, готовясь к последнему, решающему штурму. Зычные крики командиров заставляли воинов ругаться, отплёвываться, но брать себя в руки и вставать в строй. Даже не имея точных сведений, можно было видеть, какими колоссальными были потери: не менее двух с половиной тысяч бойцов сложили головы под стенами пылающего Кандура.
Впрочем, Харгулу было наплевать. Никуда вставать и строиться он не собирался, и вообще, война закончилась для него. Хватит. Мочи больше нет. Достало всё окончательно.
Десятник сбросил помятый шлем, вытер текущий пот со лба и уселся на тёплую после битвы землю. Достав припасённую флягу и откупорив её, он принялся мелкими глотками пить обжигающую горло горилку. Как же его всё достало!
Республика! Идеалы Республики! Свобода Республики! Великое предназначение Республики! Этот бесконечный бред усердно вдалбливали многочисленные учителя каждому юнцу, которого угораздило родиться во владениях Умрада. С детства их постоянно убеждали, что ничего нет лучше и прекраснее чистой и ненаглядной Республики! Родное государство, говорили они, окружено тьмой и беззаконием, необходимо расти и развиваться, чтобы однажды встать на защиту границ. Молоху войны требовалось свежее мясо.
Враньё. Вымысел. Наглая и лицемерная ложь.
Харгул был готов сражаться и умирать за свою страну, но на её границах, на пороге своего дома! А что получилось на самом деле? Буквально со студенческой скамьи его отправили воевать за чужие интересы. Убивать невинных! Твари. Как только это дерьмо закончится, он подаст заявление, возьмёт родителей, и на первом же корабле умчится прочь из этого проклятого места.
Харгул, с остервенением снял латные перчатки, отшвырнул в сторону и посмотрел на дрожащие от напряжения руки. Он никогда, никогда не сможет отмыть их. Кровь невинных останется всегда.
– Армия строится! – сказал подошедший к десятнику Стимп. Оставшиеся в живых бойцы его десятка стояли рядом, и, тяжело дыша, пытались напитаться свежим воздухом. Несмотря на их мрачные лица, нетрудно было догадаться, насколько счастливы они в душе: кому-то не доведётся больше дышать, а они живы.
– Плевать, – спокойно ответил Харгу, и, сделав хороший глоток из фляги, предложил Стимпу. Тот не отказался.
– Тогда мне тоже, – безразлично кивнул он и уселся рядом. – Какое же дерьмо мы натворили…
– Командир, мы не пойдём в строй? – спросил не успевший отдышаться Джо.
– Не пойдём. Справятся без нас, – подтвердил Харгул.
– Это же дезертирство.
– Плевать, – ещё раз ответил Харгул, пустыми глазами уставившись
– Но что, если… – хотел возразить Джо, но в этот момент страшный подземный удар встряхнул почву под ногами. Харгул был готов поклясться, что он подлетел чуть не на метр.
А затем воздух разорвал страшный треск, от которого лопались перепонки. Закричал Стимп, схватившись за уши, Завалился Джо, держась за голову. Харгул не сразу почувствовал, как горячие струйки крови текут из \ носа и ушей. Но это было ничто по сравнению с исполинским столбом чистого огня, разорвавшего замок Кандур на куски..
Ревевшее пламя неслось в небо, разбрасывая в стороны осколки камней и пласты земли. Оно неслось в небо, унося с собой все секреты и тайны. все надежды и чаяния. чужие замыслы и интриги. Оно уничтожало всё!
Харгул стоял на коленях, и, не отрывая взгляда от огня, плакал.
Яркий свет магических кристаллов, свисавших с потолка подобно сталактитам, жёг глаза. Ромунд крепко зажмурился, пережидая приступ острой рези. Лишь спустя минуту нормальное зрение вернулось к нему. Поразительно, что его не убили за это время, придушив, как слепого котёнка.
Устланное мягким белоснежным ковром идеально круглое помещение больше всего походило на Жертвенный зал: через каждые пять-шесть шагов стояли миниатюрные алтари в виде мраморных чаш, доверху наполненных темной кровью, на стенах висели тела недавних жертв – молодых девушек, раздетых догола со страшными ранами на шее и груди. То тут, то там виднелись различные предметы культа: малые и большие обелиски, испещрённые светящимися рунами, какие-то ужасные маски, изогнутые кинжалы, иглы, цепи. Весьма жестоких богов выбрали себе безумные варвары. Чересчур уж кровавых. Ромунд поморщился: ему было дико жаль несчастных красавиц, принесённых в жертву человеческой глупости.
Однако никакого служения богам здесь не происходило: служители и обречённые на смерть девы неподвижно лежали на бархатном полу, медленно истекая кровью. Полностью голые, без всякого оружия, жрецы и их жертвы были просто-напросто кем-то перебиты. Они не успели оказать сопротивления. К тому же магия в этом месте отсутствовала: пульсирующие силой кристаллы пожирали любую волшбу. Ромунд скрипнул зубами от досады. Однако важно было другое. Посередине зала стоял высокий стол, чья каменная столешница громоздилась на куче человеческих черепов. Нам нём сияло нежным розовым цветом нечто – судя по реакции Алисы оно было именно тем, за чем они пришли. Но вот незадача: у алтаря стояли два человека. мужчина и девушка.
– Эмми?! – нижняя челюсть Ромунда безвольно отвисла. Что за безумие? Это морок?
– Ромунд? – еле слышно прошептала девушка. За время разлуки она сильно исхудала. Проклятая война выпила её до дна.
– Какая милая встреча, не правда ли? – мужчиной был не кто иной, как Мевелин. Гадко ухмыляясь, он нагло смотрел на Ромунда с Алисой, и вытирал тряпкой лезвие небольшой даги. Видимо, это он устроил здесь настоящее побоище. А вот Эмми…
– Заткнись, приспешник Ордена, – вырвалось у Ромунда. – Из твоего рта может литься только чёрная мерзость.