Надменная красавица

Бэлоу Мэри

— Это ее первый бал, — сказала она, — и все джентльмены толпятся вокруг нее. Все, кроме одного, который ей нужен. Иди к ней, Эрнест. Приведи сюда и потанцуй с ней.

— Если она ушла в оранжерею, мама, это значит, что она хочет побыть одна. Будет неприлично с моей стороны беспокоить ее там. Особенно если ее никто не сопровождает. Может быть, тебе надо пойти к ней.

Эрнест! — В голосе графини слышались необычные нотки раздражения. — Пора тебе узнать кое-что о женщинах, мой дорогой. Тебе двадцать восемь лет. Женщинам нравится

настойчивость. Женщины временами любят, когда их застают одних. А теперь отправляйся к ней.

— Но, мама, а как насчет моих чувств? А что, если я не питаю к ней никаких нежных чувств?

— Эрнест! — воскликнула она настолько громко, что миссис Пирс и леди Ноулз с удивлением посмотрели на них.

— Хорошо, мама. Я иду. Сейчас же. — Он обошел танцующие пары и вышел через балконную дверь.

Графиня кивнула и улыбнулась тем гостям, которые не танцевали, подождала несколько минут, пока к ней не приблизился маркиз Кенвуд, и тронула его за рукав,

— Джек, Диана. — Она понизила голос почти до шепота. — Мне необходимо поговорить с вами не откладывая. Выйдем отсюда.

Графиня повернулась к дверям, и лорд Кенвуд вопросительно взглянул на Диану. Приподняв бровь, он взял ее за локоть, и они вышли вслед за хозяйкой.

— Дорогие мои, — сказала она, когда они оказались в пустом холле, и плотно закрыла двери бального зала. — Мне так жаль портить вам вечер, но, боюсь, вынуждена это сделать. — Она прижала к груди унизанную кольцами руку.

— Мама? — Диана дотронулась до ее руки. — В чем дело? Что случилось?

— Анджела исчезла, — сказала графиня и дрожащей рукой зажала себе рот.

— Исчезла? — Маркиз сдвинул брови. — Вероятно, она бродит около дома или поднялась к себе в комнату.

Графиня затрясла головой.

— Нет. Мы с Эрнестом искали ее. Эрнест пошел в оранжерею и потом осмотрит нижнюю лужайку и сад. Но я только сейчас догадалась, где она может быть.

Слушатели не отрывали от нее глаз.

— Она, должно быть, ушла к реке, в павильон. Ей нравится павильон.

— Но почему ей понадобилось идти так далеко и одной? — спросила Диана.

Графиня прищелкнула языком.

— У них с Эрнестом произошла глупая ссора, и девочка расстроилась. Вы оба должны пойти туда и привести ее. Я места себе не нахожу от беспокойства.

— Мама, а не следует ли сказать об этом миссис Уикенхэм или Кларенсу? — предложила Диана.

— Упаси Боже, дорогая, она такая молодая и такая впечатлительная, а они наверняка будут ругать ее. Я не хотела бы, чтобы вечер был испорчен. Нет, вы должны пойти, если вам не трудно.

— Я пойду один, — поспешил предложить маркиз. — Диана может остаться здесь. Не успеете и оглянуться, как я вернусь вместе с мисс Уикенхэм.

— Нет. — Графиня протянула руку, чтобы задержать его. — Это будет весьма неприлично, Джек, ведь Анджела будет наедине с вами. Диана тоже должна пойти. Ты не против,

дорогая? Сделаешь это для меня?

— Конечно, мама, — чуть заметно поколебавшись, согласилась Диана.

Тогда сбегай наверх за шалью, а Джек тем временем возьмет фонарь. Но не задерживайтесь, дорогие. Я не успокоюсь, пока не увижу вас всех троих живыми и невредимыми.

Спустя несколько минут она увидела, как они вышли из боковой двери, и некоторое время стояла, глядя на удаляющиеся огоньки фонарей. Она с беспокойством посмотрела на небо, но, возвращаясь в дом, удовлетворенно улыбнулась. Дождя оставалось ждать недолго.

— Диана, — сказал маркиз Кенвуд, — едва ли сейчас время разыгрывать жеманную даму, моя дорогая. Держитесь крепче за мою руку, хорошо? Я не хотел бы, чтобы вы провалились в кроличью нору.

На них обоих были теплые накидки. Ветер усиливался, и становилось холоднее.

— Что заставило Анджелу отправиться сюда одной? — спросила Диана.

Лорд Кенвуд взглянул на нее.

— Я в это не верил и не верю.

— Вы хотите сказать, что с ней кто-то пошел? — нахмурилась Диана.

— Вы очень несообразительны, Диана. Я хотел сказать, что, по-моему, нас послали искать то, чего нет, дорогая.

— Нет?.. — Диана отшатнулась от него. — Вы хотите сказать, что графиня, посылая нас, прекрасно знала, что Анджела где-то в другом месте?

— Нельзя сказать, что это не похоже на графиню Ротерхэм, не правда ли? Уже две недели она старается свести нас, Диана. Два последних дня, должно быть, привели ее в отчаяние. Стало ясно, что требуются крайние меры.

— Но этого не может быть, — возмутилась Диана. — Вы думаете, она толкает нас на такой неприличный поступок, хочет, чтобы мы с вами оказались одни в павильоне посреди ночи?

— Ужасно, не так ли? — согласился он. — Особенно когда в любую минуту на нас обрушится ливень. А я уверен, что там вдали сверкнула молния. Если мы затихнем и прислушаемся, то, спорю, мы услышим и гром.

Диана резко остановилась.

— Я возвращаюсь, — сказала она. — Я не позволю манипулировать собой, какими бы умными вы с графиней себя ни считали.

— Я? Вы думаете, я с ней в заговоре? Вы оскорбляете меня, Диана. Даже я не обладаю такой дьявольской изобретательностью.

— Как бы там ни было, я возвращаюсь. Вы будете освещать мне дорогу?

— Нет, и вы никуда не пойдете. Неужели мне еще и объяснять вам, как хитра ваша свекровь, Диана? Видите ли, мы не посмеем вернуться. Может быть, мисс Уикенхэм действительно там совершенно одна. С тех пор как она вышла из дома, стало совсем темно, и вот-вот пойдет дождь. И начнется гроза. Мы не можем рисковать, считая, что графиня обманула нас. Согласны?

Диана стояла, глядя на него и не зная, что сказать. От порывов ветра накидка хлопала ее по ногам. Маркиз плащом прикрывал фонарь, чтобы ветер не задул огонь.