Надо помочь бабушке
Шрифт:
– Главнокомандующий всеми войсками Хавортии, - сквозь зубы процедил генерал... Надо было держаться. Если он сейчас задушит этого жирного поедателя баранов, то армия, состоящая в основном из кикивардов рассыплется.
– И моим первым заместителем, - подсказал Великий и Могучий Вождь. Ты помнишь об этом?
– Конечно, мы же обо всем договорились, - подтвердил Гроссерпферд.
"Так я и отдам тебе королевство. Как только мы захватим власть, надо будет немедленно повесить эту глупую бесхвостую обезьяну".
– Ты будешь моим любимым заместителем, - изобразил добрую улыбку Серваторий. И решил:
"Как только мы захватим власть, надо будет немедленно порезать на куски этого лживого Верблюда".
Глава
Возвращение Агофена. Бароны готовят дружины. А не бомбануть ли нам кикивардов? Все драконы - пацифисты. Можно ли найти мирное решение? Битва при мастерской по производству красок.
На столе стояли три кувшина с охлажденным в погребе молоком и две большие глиняные миски с пирожками. В одной румяненькие пирожки с луком и яйцами, в другой розовые, чуть ли не прозрачные, пирожочки с малиной. А еще стояла небольшая, украшенная затейливым узором миска с красными стручками и другая с таким же узором, наполненная небольшими коричневыми корешками.
Максим отдавал предпочтение пирожкам с луком и яйцами, и рассказывал Франческе, что никогда не едал ничего вкусней, Эмилий лакомился сочными стручками, аппетитно хрустел корешками и вспоминал годы безоблачного детства, когда каждый день можно было есть такие стручки и корешки. Дороша брал пирожки то из одной миски, то из другой. Лепрекон молчал. Но по его довольной физиономии было видно, что для счастья ему больше ничего не нужно. А Франческа сложила лапки на груди и с удовольствием смотрела на то, как гости ели. Она и была здесь сейчас самой счастливой.
В разгар пиршества появился Агофен. Пожалуй, более правильно будет сказать, что Агофен не появился, а возник. Причем, необыкновенным образом. Вначале исчез румяный пирожок с луком и яйцами. Самый крупный из тех что лежали в миске. Максим облюбовал именно его и протянул руку, чтобы взять, но в это мгновение пирожок исчез. Потом возник Агофен. Он сидел на скамейке рядом с Дорошей, в руке держал вторую половину пирожка, а первую половину с удовольствием дожевывал.
Появление джинна с половиной пирожка в руке Дороша принял как должное. Если бы Дороша вернулся из дальней дороги, он тоже, прежде всего, взялся бы за пирожки.
А Франческа удивилась.
– О-о-о!
– сказала бабушка Франческа и всплеснула лапками. Затем снова сказала: - О-о-о!..
– Наконец явился!
– обрадовался Эмилий.
– Те же и джинн, - объявил Максим.
– Украшение манежа на каждом представлении! Без фокусов не можешь?
Дороша ничего не сказал, просто взял еще один пирожок. С малиной.
– Могу и без фокусов, мой любознательный друг, - добродушно сообщил джинн.
– Более того, я даже предпочитаю обходиться без фокусов, которые, в действительности, вовсе не фокусы а довольно сложные превращения, требующие серьезных заклинаний. И для каждого заклинания, да будет вам известно, добрые мои друзья, необходимы определенный труд и затрата энергии. А джинн - это вам не вечный двигатель. {19}Часть энергии я затратил для того, чтобы перенестись в замок барона Брамина-Стародубского. Затем я беседовал с самим бароном, что также потребовало от меня определенного расхода энергии. А какая может быть подзарядка на баронском подворье, в период заката феодального строя?! Брамина-Стародубский высказал сожаление, что я явился к нему, "э-э-э... в очень неудобное время, когда обед уже закончился". И огорчился тому, что я тороплюсь "и э-э-э... не сумею дождаться ужина". Я вернулся к вам, друзья мои, на пределе своих возможностей. Даже мудрые и терпеливые петухи, на моем халате, устали и проголодались, - Агофен погладил ладонью головку одного из петухов, и Максиму показалось, что тот при этом прикрыл глаза.
– Следующий раз, когда меня пошлют к кому-нибудь из гордых местных баронов, я непременно захвачу с собой миску с пирожками.
– Расскажи о результатах твоих переговоров, -
– Как барон отнесся к нашему сообщению?
– Не могу, мой сердечный друг. Не могу при всем моем искреннем желании выполнить твою просьбу, и великом уважении к всей присутствующей здесь команде. Моя энергия истрачена почти полностью и у меня сейчас нет сил, даже на самый короткий рассказ. У нас, в Блистательной Джиннахурие, среди других утвердившихся обычаев, есть и такой: гостя прежде всего кормят, а уж затем расспрашивают о новостях. Вначале я должен опустошить обе миски с самыми вкусными в мире пирожками и, как минимум, выпить кувшин этого прекрасного, молока, которое по питательности своей и вкусу не уступает божественному нектару.
Надо отдать Агофену должное - едоком он был опытным и умелым. Считанные минуты потребовались джинну, чтобы прибрать пирожки с обеих мисок и опустошить кувшин молока. В заключение он подхватил красный стручок, понюхал его, попробовал на зуб, пожал плечами и положил обратно в тарелку.
– Все, - сказал он.
– Пирожки совершенно великолепны, но закончились. Теперь я все понял.
– Что ты понял?
– поинтересовался Эмилий.
– Я понял, мой ученый друг, что нет никакого смысла быть джинном. Пятнадцать лет учиться! Пятнадцать лет получать пинки и затрещины, бегать в магазин за обезжиренным кефиром и стирать халаты своих мудрых учителей, да продляться дни их жизни до бесконечности! Заучивать сотни заклинаний. А потом работать младшим клерком в фирме "Абдуландур энд Халамбала", мир с ними обоими. Мотаться по всему свету, что-то разрушать, что-то строить, охранять имущество какого-нибудь разбогатевшего выскочки или остепенившегося братка. И все это при зарплате едва достигающей прожиточного минимума, и при командировочных, на которые не приобретешь даже две порции люля-кебаба. А выделяемые нам квартирные так скудны, что не позволяют снять на ночь даже собачью конуру. Нет, друзья мои, с этим покончено. Я меняю профессию.
– Ты это серьезно?
– спросил Дороша.
– Ты сомневаешься в моей искренности?
– Сомневаюсь, - признался Дороша.
– У вас, у джиннов, шуточки иногда такие, что и не поймешь...
– Чем ты хочешь заняться?
– спросил Максим который тоже не поверил.
– Пойду учеником к Франческе. Научусь печь пирожки и заведу сногсшибательный бизнес по их продаже. Вся жизнь моя будет наполнена высоким смыслом. У меня не будет врагов, все будут меня любить и уважать. Я приобрету ковер-самолет новейшей модели: иномарку с шикарнейшими прибамбасами. Мудрые петухи на моем халате всегда будут сыты. Франческа возьмешь меня в ученики?
– Возьму, - не замедлила с ответом Франческа. Она тоже не поверила, что могущественный и симпатичный джинн, бросит все свои джиннские дела и станет печь пирожки. А, с другой стороны, кто их знает, этих джиннов...
– Но тебе, Агофен, не обязательно бросать свои дела. Ты сообразительный и быстро научишься печь пирожки. Сможешь совмещать обе полезные профессии.
– Спасибо, бабушка Франческа. Ты выдала интересную мысль. Я обдумаю ее...
– Послушай, Агофен, прежде чем сменить профессию и стать учеником у бабушки Франчески, ты, может быть расскажешь о том, как встретил тебя барон и чего нам ждать?
– спросил Максим.
– Сначала расскажи, а потом приступишь к изучению технологии изготовления пирожков.
– Да, терпеливые друзья мои, теперь, когда я решил главную проблему моей дальнейшей жизни, я готов поведать вам правдивую историю, о моем посещении баронства, и о некоторых результатах этого посещения, - согласился Агофен.
– Поведай. А мы оценим, стоит твой рассказ двух мисок с пирожками и кувшина молока, или не стоит, - предупредил Максим.
– Нельзя быть таким грубым материалистом, - упрекнул его джинн.
– Вы услышите не тенденциозное сообщение крокаданов, а стерильную правду, без всяких примесей. Правда же, как известно, несравнима ни с чем. Некоторые даже утверждают, что правда побеждает силу. Лично я в этом сомневаюсь, но не хочу никому навязывать своего мнения.