Надо помочь бабушке
Шрифт:
Знание драконом законов барона не заинтересовало. Здесь единственным законом был он сам: Брамина-Стародубский.
– Где их взяли?
– Недалеко от Ласкового Леса, - доложил ран Клемент.
– Самые разбойничьи места.
– Есть у вас э-э-э... родственники, которые могут заплатить выкуп?
– обратился барон напрямую к пленникам.
– Мы подданные герцога Ральфа Гезерского, - выступил вперед Бах.
– Путешествуем с целью ознакомления с историческими местами...
– Он, кажется, меня не понял, - сообщил барон рану Клементу.
–
– рявкнул ран Клемент. Куда только все его спокойствие и выдержка девались?
– Не могут, - сообщил Максим.
– Э-э-э...
– Максим понял, что огорчил барона.
– Зачем они в таком случае идут?
– Не понимают простых вещей, - подсказал дворецкий.
– Нужен Закон о страховке. Каждый, кто отправляется в дорогу должен иметь с собой страховую сумму, чтобы обеспечить выкуп.
– Пора прекратить беззаконие, - подтвердил Брамина-Стародубский.
– Идут, а выкуп заплатить никто не может. Послушай, малыш, - обратился он к Дороше, - говорят, что у каждого лепрекона горшочек с золотыми монетами зарыт. Такой горшочек э-э-э... можно вместо выкупа принять.
– Врут!
– не медля сообщил Дороша.
– Нет никаких горшков. Это гномы клевету на нас, возводят. Завидуют, вот и придумали, что лепреконы горшки с золотом закапывают. Нам что, делать больше нечего?
Брамина-Стародубский как будто и не слышал Дорошу.
– А если тебя, малыш, пытать станут, скажешь э-э-э... где горшочек зарыт?
– Чего ты, барон, пристал?
– без всякого почтения спросил Дороша.
– Я же понятно сказал, нет никакого горшочка. Как я тебе скажу, где он зарыт, если его нет?
– Правду, значит, говорят, что лепреконы народец упрямый, тайны свои не выдают. Значит, э-э-э... выкупа не будет.
– Ваша светлость, - опять вмешался Эмилий.
– Я могу предложить вариант, который вполне сможет послужить, в определенном понятии, выкупом за всех нас, - сообщил он.
– Вариант?
– барон с интересом посмотрел на Баха.
– Предложи.
– Могу организовать для вас подписку на двенадцатитомную "Энциклопедию животного мира". Офсетная печать, цветные иллюстрации, заморская бумага. Тираж эксклюзивный, и всего шесть золотых монет. Для баронов пятнадцатипроцентная скидка. И бонус: тринадцатый том "Таинственные и несуществующие животные" - бесплатно.
С книгами в Хавортии было хорошо. Книг в стране выпускалось много, и очень большими тиражами. Это были важные теоретические трактаты и популярные сочинения самого короля Пифия Седьмого и его приближенных: о прогрессивной роли Демократического Королевства, о возможности сохранения Счастливого Королевства в одной, отдельно взятой стране, о значении Королевства для повышения благосостояния трудового народа, о положительном влиянии Королевства на расширение и углубление художественных промыслов, о влиянии Королевства на вопросы правописания, а также многие другие важнейшие исследования. Хавортия, с полным основанием считала себя "самой читающей страной".
Брамина-Стародубский любил читать. Он посмотрел на Ноэля.
Тот ничего не сказал, но скорчил кислейшую рожу, которая могла означать только одно: дырявая казна баронства, при такой непомерной нагрузке пойдет ко дну. Барону хотелось заполучить эксклюзивную энциклопедию, но попросить увеличить скидку или снизить цену, он не мог: Брамина-Стародубские никогда не торговались и никогда не просили увеличить скидку. Брамина-Стародубские или покупали, не торгуясь, или, так же, не торгуясь, не покупали.
– Подобный вариант э-э-э не подходит, - сообщил барон.
Агофен приложил руку к сердцу и отвесил изысканный поклон.
– Не будет ли ваша светлость настолько добра, что разрешит мне высказать возникшую во время пребывания в ваших обширных владениях мысль?
Поклон барону понравился, и обращение Агофена тоже понравилось. Этот иностранец, в халате и тапочках, вел себя вполне прилично.
– Разрешаю, - милостиво кивнул Брамина-Стародубский.
– Выскажи.
– Не сочтет ли ваша светлость возможным, со свойственной вам мудростью, посчитать кошель с золотыми монетами, конфискованный у Заслуженного торговца книгами Гезерского герцогства Пети Чайковского, достойным взносом за наш выкуп?
– Кошель?..
– барон задумался. К раздумью его расположил не сам вопрос, и не манеры Агофена и уважение с которым вопрос был задан. Задумался он о судьбе кошелька.
– Действительно, был какой-то кошелек...
– Невозможно, ваша светлость. Данная сумма оприходована по совершенно другой статье, - сообщил дворецкий, который, очевидно, по совместительству, был и экономистом, и главным бухгалтером баронства.
– Перебросить со статьи на статью, это так просто, - подсказал Агофен.
Барон посмотрел на Ноэля.
– Я час тому назад подвел недельный итог, - доложил тот.
– Подбил баланс. Теперь изменить ничего нельзя. Тем более, что возникают некоторые признаки намечающегося дефолта в окружающих нас баронствах. Не исключена возможность, что это повлияет на стабильную экономику нашего хозяйства.
– Жаль, - вполне возможно, что Брамина-Стародубский испытывал сочувствие к разумному юноше и его товарищам, но обстоятельства оказались сильней.
– Оказывается, э-э-э... ничего нельзя сделать.
Возникшей паузой воспользовался один из слуг.
– Ваша светлость, разрешите обратиться?
– Чего тебе?
– удивился барон.
– К замку подошел отряд кикивардов, - доложил слуга.
– И что?
– без всякого интереса спросил барон.
– Их начальник, у которого варварское имя Гарпогарий, нижайше просит его принять по срочному делу.
– Просит принять?.. Х-м-м, Гарпогарий... Придумают же такое имя. Давно у нас этих... э-э-э... кикивардов не было. Пусть приведут.