Надо помочь бабушке
Шрифт:
Агофен и Эмилий поднялись на небольшую башенку, встроенную в опоясывающую замок стену. Отсюда хорошо можно было видеть расположение противника.
Кикиварды продолжали митинговать. Все они были свободны, равны между собой, равны перед Всемогущим Мухугуком и равны перед Поедающим Четырех Баранов Серваторием. Каждый свободный кикивард знал, что надо сейчас сделать, почему надо сделать именно так и старался убедить в этом остальных. У каждого из остальных было свое мнение. Митинг-совещание затягивался.
А над кикивардами кружились два крокадана. Один крупный жирный, с блестящей
– Смотри, эти уже здесь, - показал Агофен Эмилию на крокаданов.
– Послушаем, чего они нам новенького скажут.
– Обычно, ничего хорошего от них не услышишь, - Эмилий не любил болтливых птиц и не скрывал этого.
– Но здесь такой случай: явная агрессия со стороны кикивардов. Надеюсь, крокаданы нас поддержат.
Напрасно надеялся.
– Мы с коллегой находимся у высоких стен замка барона Брамина-Стародубского, - сообщил лысый.
– Сюда собрались сотни кикивардов. Эти дети природы, являются активными борцами за чистоту экологии, за зеленые травы на наших полях, за насыщенный кислородом воздух наших лесов. Сегодня они протестуют против вырубки Ласкового Леса. Они требуют выдать им некоего Эмилия Баха, библиотекаря по профессии и хищного истребителя зеленого покрова нашей страны по призванию. Коллега, что нам известно об этом Бахе?
Тощий крокадан бодро подхватил:
– Этот, так называемый, Бах вырубил две березовых рощи и три сосновых бора. Он лишил крова и убежища сотни благородных оленей, умных лисиц и симпатичных кабанов. А также лишил работы дятлов, которым негде теперь выполнять свою функцию санитаров леса. Тысячи разнообразных птиц, оглашавших своим радостным пением лесные поляны, вынуждены были покинуть насиженные гнезда. Но это еще не все...
– Это про меня!?
– возмутился Бах.
– Это он про меня?!
– Про тебя, - подтвердил Агофен.
– И звучит это, мой скромный друг, - очень убедительно. Если бы я не был уверен, что ты не лишил дятлов возможности выполнять свою функцию, я бы поверил.
– Я его убью!
– оскалился Бах.
– Я убью эту подлую лживую птицу! Я убью этих клеветников и фальсификаторов!
– Ты не можешь этого сделать, мой добрый и гуманный друг, ты пацифист, - напомнил ему Агофен.
– О других злодеяниях экологического преступника вы расскажете позже, - прервал коллегу лысый, - а сейчас мы видим у стен, ощетинившегося всевозможным оружием, баронского замка мирную демонстрацию кикивардов. Дети природы и любители пейзажей, они больше не могут терпеть. Они проходят под высокими стенами с плакатами и лозунгами, на которых запечатлены их законные требования: "Выдайте Баха, руки которого позеленели от уничтоженных лесов!", "Долой баронов, укрывающих экологических преступников!", "Защитим зеленый покров и все остальные покровы!", "Свободу кикивардам, томящимся в баронских застенках!" "Кикиварды - против!" Хочу обратиться нашим слушателям. Уважаемые слушатели, мы проводим опрос: как, вы считаете, к кому следует относить тех, кто уничтожает наши поля и леса, загрязняет наш мир своими
а). К хулиганам, нарушителям экологии;
б). К преступникам, уничтожающим все живое.
Ждем ваших ответов. Все новости у нас и только у нас! Наше кредо: правдивость и беспристрастность. Бросайте все дела и слушайте ваши любимые новости!
– птицы сделали круг над митингующими кикивардами и улетели.
– Что делать?
– спросил растерянный и расстроенный Бах.
– Не обращать на них внимания и следовать к бабушке Франческе, - посоветовал Агофен.
– Но что обо мне подумают?! Это же фантастическая клевета!
– Прогоним кикивардов, поможем бабушке Франческе, потом наймем пару крокаданов, хорошо заплатим им, и они расскажут всю правду. Хотя нет, правда никому не интересна. Мы им хорошо заплатим, и они соврут про тебя что-то очень хорошее... Что ты, собственными руками, посадил три тысячи столетних дубов! А злые кикиварды эти саженцы повыдергивали...
– Никогда!
– У Эмилия даже шерстка на голове поднялась от возмущения.
– Никогда ни один Бах не оплачивал вранье, и никогда ни один Бах этого делать не станет!
– Полностью согласен с тобой, мой принципиальный друг, - довольно ухмыльнулся Агофен.
– Это я пошутил. Нечего развращать крокаданов, они и так развращены. Если ты не возражаешь, я сам с ними разберусь.
– Нужно еще из осажденного замка выбраться, - мрачно напомнил Эмилий.
– Кикивардов слишком много. Сомнут они баронских дружинников, задавят численностью.
– А мы здесь для чего?
– весело удивился Агофен. Он не был пацифистом и откровенно радовался предстоящей драке.
– Добавь к баронскому войску и нас четверых. Мы поможем барону сохранить старую развалину, которую здесь называют замком и покроем свои имена славой. Хитрейший среди джиннов, Мардуг Законник, бывший вор в законе, а сейчас юридический консультант фирмы "Абаландур энд Халамбала", мир с ними обоими, на всех собраниях напоминает служащим, что слава - это самая выгодная реклама. И что хорошая реклама поднимает рейтинг джинна на высоту в три раза более высокую, чем он того стоит на самом деле.
– Ты бы сейчас и подумал, какую козу кикивардам заделать, - воспользовался Эмилий терминологией Агофена.
– А то у нас не будет ни славы, ни рекламы, ни рейтинга. И самих нас тоже не будет.
– Ты правильно это заметил, мой благоразумный друг, - согласился Агофен.
– Пора действовать. Но в начале надо определить, что мы станем делать. Можно натравить на этих, неблагоразумных варваров полчища крылатых насекомых, внедрив в него значительное количество мух це-це и малярийных комаров...
– Что могут сделать кикивардам мелкие мухи и тощие комары?
– возразил Эмилий.
– Не скажи, не скажи, мой добрый друг. Каждая маленькая мушка це-це несет смертельный заряд сонной болезни, а тощие малярийные комары буквально напичканы отвратительными микробами злокачественной лихорадки. Блистательная Джиннахурия однажды отразила таким способом нападение, многочисленной, как песок в пустыне, орды могучих завоевателей. Причем совершенно бескровно. Все они умерли от болезней.