Надо – значит надо!

Ромов Дмитрий

— Постараюсь, — неохотно отвечает Гурко.

— Ты чего дебоширишь? — усмехается Де Ниро.

От глаз разбегаются морщинки-лучики, а в глазах светятся лукавые огоньки.

— Я не понял, честно говоря, это что было? — удивлённо спрашиваю я. — Зачем вы за мной бригаду выслали?

— Охрана против Поварёнка, — продолжает он улыбаться.

— Охрана у меня своя имеется, — хмурюсь я.

— Да шучу я, шучу, расслабься. Просто я не знал, где ты, вот и послал ребят по разным

местам. А они исполнительные, рвение проявляют.

— Так вы же знаете, как меня найти. У телефона всегда есть дежурный.

— Ну, да, ну да. Забудь, в общем.

Интересное кино. Хрень какая-то. А если бы я сел к ним в тачку, куда бы они меня повезли? Любопытно даже. Я, конечно, виду не подаю, но исподтишка внимательно наблюдаю. Чего он испугался? Или в зависимости от какого-то фактора должно было приниматься определённое решение? Какое? Или он боялся, что я куда-то не туда поеду? Куда? Хотел раньше Андропова со мной поговорить? Почему? Или просто хотел намекнуть, что не нужно дёргаться и пытаться выскочить из-под колпака? Не нравится мне это.

— Ну, что ты знаешь, о происшествии? — весело, будто речь о последней французской кинокомедии спрашивает Де Ниро.

— О происшествии знаю, что Щёлоков хотел подставить Андропова.

— А ты не дал, да?

— Чурбанов не дал, — пожимаю я плечами. — А я помог. Он же мой дружбан, типа.

— Кто?

— Чурбанов, конечно.

— Понятно, — улыбается Де Ниро. — А чего мне не сообщил? Я бы тоже мог помочь.

— Леонид Юрьевич, я подумал, что вас лучше в это дело не втягивать.

— Серьёзно? — ещё шире улыбается он. — Ты подумал? Значит, ты теперь думать за меня будешь? Как там в том мультике, так вы и есть за меня будете? Здорово. Мне теперь вообще можно ни о чём не беспокоиться, да же? Теперь за меня всё Брагин сделает. Я правильно понял?

— Нет, Леонид Юрьевич, неправильно.

— А как же тогда?

— Просто тут вообще-то заговор, а у вас положение ещё довольно шаткое, только получили должность и сразу в заговор вступать? Это ведь мятеж.

— Ну, что ты говоришь, Егор, — мягко упрекает меня он. — Наоборот, я ведь не к мятежникам бы примкнул, а к закону и порядку. Накрыл бы этого Щёлокова, глядишь, и медальку бы какую дали. А так получается, что ты меня лишил государственной награды и улучшения репутации. Даже и не знаю, чем ты думал. Или ты боялся, что я Щёлокова поддержу? С чего бы мне его поддерживать? Он нам столько раз на хвост наступал, что я только рад буду, если его скорее выгонят. А с Чурбановым у меня отношения замечательные. Ему бы я с удовольствием помог.

— Не сомневаюсь, Леонид Юрьевич, — отвечаю я.

Не сомневаюсь, что ты обязательно бы воспользовался случаем утопить Андропова.

— Ну, а что ж ты?

— Простите, перестраховался…

— Понятно… Прощу, конечно,

как с тобой быть ещё. Но ты, пожалуйста, больше так не делай. Хорошо?

— Конечно. Не хотел, чтобы ваше имя хоть как-то можно было задеть в этой истории. Но я вас понял. В другой раз не повторится.

— Знаешь, Егор. Ты сейчас, как перед школьным учителем оправдываешься. А у нас, мне всегда казалось, отношения совсем другого порядка. Ты, вроде, и сам так думал раньше. А что случилось? Разве у нас не одни и те же цели? Разве, мы не единомышленники? Разве мы, в конце концов, не друзья?

Ах ты ж хитрожопый какой, Леонид Юрьевич. Мягко, очень мягко стелешь. И чего же ты хочешь, интересно…

— Леонид Юрьевич, я, вообще-то именно так всегда к вам и относился. Странно, что вы считаете необходимым сделать подобное уточнение. Будто что-то поменялось. Я, разумеется, понимаю, у вас сейчас новый уровень ответственности, высокое положение из которого невооружённым взглядом космос видно. В хорошем смысле. Вот я и берегу вас, лишний раз не дёргаю. Берегу, но знаю, что у нас с вами крепкая дружба, у нас с вами не один фунт соли, съеденный на двоих. У нас с вами, что тоже немаловажно, и бизнес общий.

— Вот, молодец, что напомнил, — лучезарно улыбается он. — Ладно, про Щёлокова забыли. Помог Чурбанову и молодец. Я не про это, вообще-то, хотел поговорить. Готовься, на следующей неделе полетишь со мной в Гавану.

— Вы не шутили, значит. Наталью-то можно взять?

— Наталью? — задумывается он. — Нет, не стоит. Я тебе потом отдельную поездку организую. Можно и поближе, куда, чтоб такую даль не лететь, в Болгарию, например.

Я хмыкаю.

— Чего? Если хочешь, можно и на Кубу.

— А на Сейшелы можно? Там ведь тоже дружественный режим.

— Точно? Надо проверить, но ты мне зубы-то не заговаривай. Мы с тобой поедем на Кубу и там проскочим ещё в парочку мест.

— Водным транспортом?

— Не совсем, — усмехается он. — Не совсем. Я тебе всё расскажу потом. Просто сейчас хочу, чтобы ты спланировал свои дела так, чтоб в среду или четверг вылететь.

— Какая цель?

— Тоже потом, ладно? У меня есть идея, и мы обязательно её обсудим. Но позже.

— Понял, договорились. Тогда, чисто по-дружески, в приёмной майор Белоконь, на которого я пропуск просил.

— А… — кивает Де Ниро. — Точно. Зачем он здесь, напомни.

— Можно его пригласить?

— Погоди-погоди, зачем, скажи.

— Хочу вам его на место Скачкова рекомендовать.

— На место Скачкова? — хмурится он.

— Ну, да, мы уже говорили вроде.

— Я хочу тебе порекомендовать надёжного и проверенного человека.

— Кого? — хмурюсь теперь и я.

— Ижбердеева.

— Нет, — сразу и максимально категорично отвечаю я.

— Что так? — недовольно спрашивает Де Ниро.