Наедине с собой
Шрифт:
характер они знают лучше остальных. И вот мы едем в Пирятин. Так сказать, наносим
формальный визит вежливости.
Девушка, однако, волнуется. Оно и понятно: не каждый день замуж выходишь. А тут еще
получается что-то смахивающее на смотрины. Меня-то знают, как облупленного, – чего
приглядываться?
И вот он – исторический момент. Садимся все за стол, неспешно обедаем под сто граммов.
Родители, конечно, все понимают, однако тактично молчат. Ждут, когда
– Вот, – говорю, дожевав карася, – решил жениться. Что скажете?
Наступает тягостная, особенно для невесты, пауза. Мать смотрит на отца – ему, как главе семьи, отвечать. Тот, вытерев губы, роняет:
– Рано еще тебе женится!
На невесте лица нет – позор какой-то вместо родительского благословения. Мне, собственно, до
фонаря: все равно сделаю так, как решил. Но объяснение услышать интересно. Поэтому
озвучиваю следующий вопрос:
– Почему?
Снова – та же томительная пауза. Мать нервно теребит край платочка – по всему, и она не
ожидала такого поворота. Отец неспешно наливает самогона – только себе, опрокидывает рюмку, крякает и говорит:
– А ты до сих пор не понял?
– Нет! – искренне отвечаю я.
– Потому, что на это у нас разрешения спрашиваешь, а не своей башкой решаешь. Получается, и, женившись, будешь за советами ездить?! Нет, рано еще брать ответственность за судьбу еще и
другого человека!
– Да я просто из уважения к вам приехал. А не за советом! – уже откровенничаю я. – Мы уже и
заявления подали. Так что ваш ответ, по сути. Ничего не решает.
– А-а, тогда совсем другой коленкор! – обрадовался отец. – Ну, коль такое дело, давай, невестушка, наливай ты за все хорошее!
***
Ох, и классно мы разыграли старосту нашей группы Юрия Евтушика! Готовились два дня. И вот
сегодня шли с ВДНХ к общежитию. У оврага Георгий Лелюх (кличка – Гарик) слинял вниз, в
кусты, как будто отлить. Мы же в это время специально затормозили. Георгий, пробежав там, внизу, вперед, поднялся наверх и положил на тротуар толстое-претолстое портмоне. Поскольку
мы были в курсе, то этот финт видели. И один из нас тут же сказал:
– Да сколько этого Гарика можно ждать? Пошли, он догонит! (Нельзя же было допустить, чтобы
на портмоне наткнулся кто-то посторонний).
Двинулись так, чтобы староста в нужный момент оказался впереди всех. А уже практически у
«находки» как бы неожиданно горячо заспорили, глядя совершенно в другую сторону. Хотя
искоса каждый посматривал на Юрия Е. Тот, увидев портмоне, нагнулся, взял. И быстро
оглянулся на нас, дабы убедиться, что мы спором увлечены до такой степени,
замечаем вокруг. Убедившись, быстро сунул находку в карман.
Спустя минуту появился Георгий Л., спор наш сам собой прекратился, и мы дружно двинулись к
общежитию. Глядя со стороны, никто бы не сказал, что в поведении кампании что-то изменилось.
Однако изменилось. То один, то другой старался как бы невзначай посильнее толкнуть старосту в
то место, где лежала находка. Потом один из нас затеял с ним шутливую борьбу. Вы уже
догадались: сильнее всего в пылу он тискал карман с портмоне.
И знаете почему? В этом, собственно, и заключался розыгрыш. Дело в том, что портмоне мы под
завязку набили, извините, человеческими экскрементами. И старались вовсю, дабы они вылезли из
своего временного вместилища в… карман Юрия Е. Чего, кстати, с успехом и добились.
Конечно, когда он, оставшись один (видели бы вы, как он торопился разлучиться с нами!), полез в
карман и вытащил на пальцах… сами знаете что…, то тут же понял, кто за всем этим стоит. И, не
откладывая дела в долгий ящик, прибежал рассказать нам, какие мы сволочи. На что мы
невозмутимо отвечали:
– А не надо, когда находишь деньги, прятать их от друзей. Нехорошо это! И дурно пахнет!
***
Ездил в Пирятин с однокурсником Анатолием Згерским. Сам он деревенский – из Ичнянского
района Черниговской области. Парень – простецкий. Наверное, поэтому мы и сдружились.
Ехали, конечно, попутной машиной – по рублю с носа. А это для студента – лафа. Ведь у нас на
двоих всего имелось три рубля с копейками.
И вот выходим мы на автостанции. Анатолий в Пирятине впервые. А я как раз рассказал, что здесь
снималась «Королева бензоколонки», поэтому он с видимым интересом рассматривает знакомые
по фильму пейзажи. И тут к нам подходит благообразного вида чистенькая старушка в белом
платочке:
– Сыночки, не пожертвуете бабушке на хлеб?
Просящих милостыню в своем райцентре я встречал разве что в раннем детстве на престольные
праздники у церкви. А тут вдруг на автостанции. А на календаре – 1972 год. Да и располагаем мы, как я уже говорил, рублем с копейками. Короче говоря, от бабули я начисто отвернулся, как от
чуждого социализму элемента. А тут еще и городской автобус показался.
– Толик, давай быстрее! – кричу уже на бегу.
Топота сзади не слышно. В недоумении оборачиваюсь. Толик уже вытащил из кармана
металлический рубль и сует бабке. И начинает с нею о чем-то вполголоса беседовать. Этот