Наемница для Принца

Рис Кларисса

— Я это прекрасно понимаю, просто это не так легко исправить, — она подняла на меня полные боли глаза, — не стоит сюда вмешивать брата.

— Сутки, — повторила я твердо и уверенно.

— Я поняла, — девушка поднялась со стула.

— И не стоит винить меня, — послала вдогонку слова.

— Дура тут только я, — Сарга была почти в своем нормальном состоянии.

— Если бы ты сказала сразу, — я не обернулась к открывшейся двери, — решение было бы найдено.

— Я понимаю, — и почти закрыв дверь, тихо добавила, — сейчас уже понимаю.

В комнате я наконец-то осталась одна, а значит

могу не пытаться быть милой. Все происходящее не нравилось мне до зубного скрежета, а признание служанки повергло в шок. Я считала, что хуже, чем есть, быть уже попросту не может. Но как выяснилось, нет пределу совершенства. По ее глупости у нас на носу маячит конфликт между двумя странами. А если ее отец узнает, что страна разобщена, то может попытаться прибрать нас к рукам войной.

С каждым новым часом ситуация становилась все более плачевной. Вот прямо сейчас мне хотелось к папе на ручки, и рыдать взахлеб. Но нельзя, я наследница самого опасного клана наемников во всем мире, и мне по статусу не положено рыдать у папы на плече.

Злость начала медленно затапливать меня плавно накатывающимися волнами гнева. Если на все это посмотреть со стороны, то кроме, как театром абсурда, я весь этот отбор назвать не могла. Никому в здравом уме не придет идея продолжать эту глупую традицию, когда против тебя заговор зреет. И сейчас я говорила не про собственную семью. Зная деда, тот бы уже давно сменил власть, если бы Король на самом деле ему мешался под ногами.

Сейчас надо понимать, что у нас чертова куча неуправляемых девиц, одна из которых ждет суда в темнице, но с отбора ее выгнать не могут. Видите ли, все невесты согласно традициям должны покидать его только на испытаниях. Господи, Малка, кто же придумал весь этот несуразный бред.

Да эти правила вместе с отбором надо было еще лет триста назад упразднить. Вот если меня все же вопреки всему изберут Королевой, с этого правила и начну. Мои дети не будут страдать на таком дурном турнире. Где сам приз — живой и вполне разумный человек. А за каждой из конкурсанток может стоять куча народу. За мной наемники, за другой заговорщики, за служанкой вообще страна целая с Королем и Кронпринцем в придачу.

Чем дольше я над этим рассуждала, тем более абсурдным мне это казалось. Словно я, вот так, в одно мгновение, вскрыла еще один гнойный нарыв, что столько лет зрел где-то в сердце страны. Каким вообще образом Принцесса соседней страны оказалась у нас в магической Академии?

Это само по себе уже едва ли не преступление против родины, а тут еще и к Королю с Принцем ее допустили. Кто вообще тут за безопасность отвечает? Явно не люди, которые дорожат королевской семьей. Даже для того, чтобы напрямую поговорить с моим отцом, надо столько рук пройти, что проще оказывается до нашего правителя добраться. Какая же самоироничная мысль меня сейчас посетила. Я же ничуть не лучше собственной служанки. Мне тоже следовало бы занести себя в список угроз.

Моя семья замыслила переворот, а я с таким ледяным спокойствием принимаю позицию родственников. Не удивлюсь, если в рассказанной мамой истории, дед сыграл куда большее значение, чем попало в летописи. На самом деле, тем самым заговорщиком мог быть мой дед, который просто руководил симпатичной мордашкой,

за которой готовы были идти. А когда тот вышел из-под контроля, безжалостно избавился от игрушки, выйдя сухим из всей этой некрасивой истории.

Истерический смех хотел вырваться из легких, но был безжалостно задушен в самом зародыше. Нет такой проблемы, с которой я не могла бы справиться. И если для того, чтобы моя семья и дальше оставалась у истоков власти и денег, мне нужно выйти замуж, что ж, так тому и быть. Я согласна принять такое решение собственных родителей.

Даже не так, я согласна с методами и принимаемыми решениями. Проблемы у нас не такие уж и большие. Если рассматривать остальное дворянство, то мы являемся обособленными семьями. Что Герцоги, что Виконты, всегда были немного поодаль от основных семей. Именно им никогда не приходили требования, явиться под очи Королей и Королев нашей гордой страны.

Именно две мои половинки вставали на передавай, привозя с полей сражений победы. И, наверное, по этой причине деду с отцом все это надоело. Такие жертвенные поступки почему-то оставались совершенно незамеченными и проплывали бесследно.

Да, это не возвращение любимых подвесок любовницы, или верная спутница под боком. Это преданная служба собственной стране и ее народу. Только Короли не хотели думать, что такого можно ожидать от ледяных статуй, которые беспрекословно следуют за ними. И никто не догадывался, насколько сильно на самом деле мы преданы народу.

Никто из моих предков не задумывался, ведя за собой войска по полю брани, о собственной шкуре. Прекрасная Улисида, единственная наследница Герцогов Василог, подняла за собой половину страны, не задумываясь о том факте, что на этом может прерваться весь род, и гордое имя останется только в истории. А что сделал Король? Он приказал запереть ее на самом дальнем острове за позор, нанесенный его фавориту, генералу, что сдавал один город за другим. Из-за такого как он, страна лишилась четверти земель. Так он заглаживал вину, что его армию вела несмышленая красотка в платье, а не бравый бородатый мужик в доспехах.

С этого момента история моей семьи перестала переплетаться с одного конца с Королевским родом. Второй же дом Виконтов Орвик в далекие времена был Графством, и жили они подле королевских покоев. Среди них через одного были любовницы и любовники, фавориты и фаворитки, советники и придворные дамы. Самая верхушка знати. Но и их не миновала война.

Пышное поместье, которое с таким трудом отвоевала моя прабабка было подарено северным соседям в качестве извинений. Такого удара мои вторые предки не смогли пережить и отказались от всех привилегий, дружно покинув замок. Из-за чего и лишились почти всего, став Виконтами.

В те далекие года эти два рода впервые пересеклись, когда оскорбленные таким обращением Граф и Графиня в благодарность за войну смогли вытащить из заложенной наглухо башни Герцогиню.

За девушку встал народ, когда та в самом простом холщовом платье и с распущенными волосами вышла на центральную площадь и заявила, что готова умереть, но не предать свою страну. И ее победы чисты и непорочны также, как и весь ее род. Королю осталось только скрипеть зубами и возвращать ей все ее имущество и привилегии.