Наемник. Грань возможного

Ливадный Андрей Львович

За спиной раздались шаги.

– Не спится, командир?

Лейтенант Стилмайер только что вышел из дезинфекционного тамбура, расположенного перед входом в просторную надувную конструкцию, поделенную на три сегмента: жилой, лабораторный и медицинский.

– В том-то и дело. – Иван завороженно следил, как стайка пернатых существ порхает в просвете между уровнями растительности, изредка появляясь в столбах света, вспыхивая переливчатым оперением и тут же исчезая, сливаясь с сумраком, царящим под огромными одеревеневшими шляпками грибовидных деревьев. – Как будто сплю и вижу нереально красивый сон… И вдруг накатывает дрожь. Кажется, сейчас деревья начнут падать, помнишь, как это было в системе Жане, когда из леса на нас поперли

серв-машины Альянса?

Дима уселся рядом с ним на замшелый бугорок.

– Да, командир… Глубоко в тебя въелась война.

Кречетов не стал спорить. Действительно так. Взгляд радуется, а душа стынет в непонятном предчувствии. Будто во Вселенной уже не осталось мест, где можно просто любоваться природой, не думая об опасности.

– Нельзя расслабляться.

– Почему? Никаких признаков угрозы.

– Все равно – нельзя, – упрямо повторил Кречетов. Подсознательно он чувствовал опасность, но не мог обнаружить ее явного источника, а мысли копились, тревожили, требовали выхода, и он решил поделиться с лейтенантом своими сомнениями:

– Мы находимся в границах «сферы слепых рывков» [13] . Ну, хорошо, допустим, что ни один из сотен колониальных транспортов не попал «милостью» гиперсферы именно в эту звездную систему. Такую случайность я еще допускаю. Но мы точно знаем, что разведывательные корабли Альянса скрупулезно исследовали сектор, они десятилетиями работали в режиме автономного поиска, периодически транслируя накопленные картографические данные на серверы Линии Хаммера. Через такое «сито» планета земного типа не проскочит.

13

В эпоху Великого Исхода каждый колониальный транспорт имел свою систему и планету назначения. Однако из-за несовершенных гипердвигателей и отсутствия четких знаний о гиперсфере в 99 случаях из 100 старт корабля приводил к «слепому рывку» – неуправляемому движению вдоль линии напряженности гиперсферы. Чаще всего обратный переход был неуправляем, его провоцировало истощение бортовых энергоресурсов, падение напряжения на контуре гиперпривода. Исследования, проведенные в период войны, позволили понять, что большинство транспортов покидало аномалию в пределах сферы радиусом в 70 световых лет. Центром сферы «слепых рывков» принято считать Солнечную систему.

– Но данных по ней в трофейных архивах не найдено, – напомнил Стилмайер.

– Вот это и настораживает. Почему? Что, если сведения строго засекречены и не попали в общие базы данных?

– Умеешь ты настроение испортить. – Дима встал, потянулся. – Ну не обнаружили мы ничего! Ни искусственных спутников, ни обломков на орбите. Чистая система…

– Где еще не исследовано пять планет, – завершил его мысль Кречетов.

– Да брось. Мертвые куски камня. Первая слишком горячая, газовый гигант вообще не в счет, четвертая, пятая и шестая – в зоне абсолютного холода.

– Я не о людях сейчас думаю.

– Машины? Да они бы нашпиговали всю систему датчиками раннего обнаружения. Вот погоди, скоро наночастицы развернут полноценную сеть, тогда и посмотрим, кто из нас прав.

Иван промолчал в ответ.

В душе ощущение восторженной созерцательности странным образом уживалось, смешивалось с тревожным ожиданием каких-то скорых и неизбежных событий.

– Пойдем, прогуляемся. – Иван встал, привычным жестом опустил проекционное забрало боевого шлема. – У меня непонятный сигнал на сканерах. Вроде как вкрапление металла в шляпке древога, метров четыреста к северо-западу. – Саша, – вызвал он третьего пилота звена. – Мы на разведку.

– Понял тебя, командир. Я в лабораторном модуле, провожу анализ проб грунта.

Стилмайер тут же преобразился. Командир прав, расслабляться не следует.

* * *

Легкая,

но надежная экипировка пилотов не стесняла движений. Боевые скафандры, разработанные специально для летного состава, обеспечивали высокий уровень защиты, но весили намного меньше общеармейских образцов за счет применения в их конструкции материалов нового поколения.

Кречетов и Стилмайер двигались под сенью фантастического леса, любуясь местными красотами, не задумываясь о проблемах ежесекундного прессинга со стороны чуждой биосферы, лишь изредка, когда индикаторы дыхательных фильтров вдруг выбрасывали световые столбики в красную зону, они обращали внимание на окружающие растения, сканируя и занося в память кибстеков [14] те виды, что, по мнению систем жизнеобеспечения, являлись источниками повышенной агрессивности окружающей среды.

14

Кибстек – личный нанокомп, чаще всего исполнен в виде браслета.

В остальном их пешая прогулка носила познавательный и созерцательный характер.

Под ногами упруго проминался ковер мха. Сочные оттенки фиолетового преобладали в устилающем землю покрове, кусты и травянистые растения отличались мясистыми листьями различных форм, высокая влажность и затененность создавали эффект сумеречного окружения, в котором особенно красиво смотрелись столбы солнечного света, прорывающиеся между «шляпками» исполинских одеревеневших грибов.

В некоторых местах молодая поросль создавала подобие лестниц – древоги различной высоты плотно лепились друг к другу, формируя уступчатые подъемы, ведущие к верхнему ярусу леса.

Кречетов остановился.

Вкрапление металла теперь сканировалось отчетливо. Оно имело неправильную форму, но по-прежнему выделялось как явная аномалия на фоне органики. Очередная «лестница» вздымалась на двадцатиметровую высоту. Иван пристально осмотрел «родительский» древог. В том месте, где закручивающаяся вокруг ствола поросль поднималась до нужного уровня, в толстой «шляпке» огромного гриба виднелась прореха. Случайное совпадение, или кто-то периодически пользовался природной лестницей, чтобы подниматься наверх?

– Что думаешь? – Он указал на отверстие с неровными краями.

– Кто-то прогрыз? – предположил Дима.

– Зачем?

– Поднимемся, посмотрим?

Иван кивнул.

Боевые подсистемы экипировки тревожных сигналов не подавали. «Наверху, наверное, жарко», – подумал он, пробуя на прочность первую из ступенек созданной природой «лестницы».

Подъем давался легко. Молодые древоги имели достаточную прочность, чтобы выдержать вес человека в боевой экипировке. По мере восхождения панорама окрестностей менялась, ковер фиолетового мха постепенно исчез за дымкой испарений, взору открывались все новые и новые ярусы вогнутых по центру и приподнятых по краям «шляпок» древогов, окрашенных во всевозможные оттенки коричневого цвета. В углублениях поблескивали лужицы, а порой и небольшие озерца воды, необычайно шустрые летающие и ползающие существа сновали вокруг, создавая тревожный фон мелких засечек на визорах боевых шлемов.

Иван первым добрался до внушительного отверстия, осмотрел его края.

– Действительно, кто-то прогрыз, – он указал на характерные отметины от зубов. – Достаточно крупное животное.

– Наверное, вода, скапливающаяся в углублении шляпок, привлекает мелкую живность, – произнес Стилмайер. – Ну а на зверьков охотится кто-то крупный.

– Умеющий хорошо лазить, но неспособный прыгать с одного яруса леса на другой? Иначе зачем выгрызать отверстие, да еще и у самого основания ножки? Озерцо наверху теперь наверняка пересохло. – Иван пролез в отверстие, проделанное неведомым хищником, осмотрелся, затем выбрался на поверхность шляпки древога.