Наемник. Рожденный в огне
Шрифт:
–Дом мне без надобности,– покачал головой Норен, заходя внутрь.
Квадратное помещение, в котором оказался наемник, было маленьким. В конце него, почти на всю ширину располагался прилавок и еще одна дверь. Все стены были увешаны полками, а те в свою очередь заставлены разнообразными штуками для ученых, типа флюгеров и другой дребедени, которой Норен даже не мог дать определение, и всякие личные изобретения Калюса. Некоторые из них наемник узнавал, например прибор для дистилляции воды.
На каждой вещи висела, привязанная веревочкой небольшой кусок пергамента,
–Ох, Восемь всемогущих!– воскликнул Калюс, а затем торопливым шагом зашел за прилавок и взял свои очки в серебряной оправе.– Забыл их перед отъездом. Ты даже представить себе не можешь, какие это мучения – работать без них! Плохо я вижу вблизи в последнее время.
Надев их на переносицу, изобретатель посмотрел на наемника. Норену всегда казалось, что очки кардинально меняют лицо их обладателя – в особенности Калюса – и отнюдь не всегда в худшую сторону. Сейчас изобретатель выглядел по-деловому, и не знавшему его никогда человеку мог показаться серьезным и важным… ну, пока Калюс не откроет свой рот, разумеется.
–Пошли,– поманил Норена рукой друг.
Пройдя в следующую комнату, наемник сразу понял, что попал в обиталище изобретателя. Все три стола были завалены исписанными мятыми бумагами, чертежами, деталями, инструментами. Под потолком располагалось еще одно окно, служившее дополнительным источником света. Услышав звон, Норен посмотрел под ноги и увидел пустую бутылку, катящуюся под стол, которую нечаянно перед этим пнул.
–Ну и бардак здесь у тебя,– все же не удержался от замечания наемник.– Как всегда.
–Разве?– искренне удивился изобретатель.– Ну, немного не прибрано, конечно, но чтобы прямо бардак…
–Нет, Калюс, у тебя тут сущий хлев.
–Хватит критиковать мо образ жизни,– фыркнул он, проходя к одному из двух шкафов.– Лучше посмотри сюда.
Открыв дверцу, Калюс порылся там пару секунд, что-то отодвигая и отставляя в сторону, а затем развернулся и продемонстрировал Норену пару наручей, с виду не представляющих собой ничего необычного. Они были обтянуты черной кожей и с прилаженными сверху стальными пластинами.
–Надень их.
Вздохнув, наемник растянул ремешки и снял свои наручни, довольно-таки старые и потрепанные, и приладил новые. Сидели они неплохо.
–Сразу предупреждаю, Норен, за ними нужно будет ухаживать, и смазывать хотя бы раз в неделю. Но тебе ведь это не трудно?
Осмотрев наручни, Норен увидел на одной из пластин вытравленную черным цветом змею.
–Оценил?– глаза изобретателя блеснули.– Это Черный Тайпан. В честь твоего прозвища. А теперь, видишь вот эту маленькую сплющенную шпильку? Тяни ее вниз, по этой выемке, а в разветвлении поверни на девяносто градусов. Когда захочешь убрать их, просто проверни шпильку в обратную сторону, и клинки заскочит внутрь.
Следуя инструкциям, Норен сделал, как сказано, и вот из наруча выскочило лезвие длиной чуть больше указательного пальца.
–Слушай, дружище. Может, зайдем в «Зеленую Розу»3?
–Не сегодня, Калюс,– покачал головой
–Ладно, так и быть,– с небольшим разочарованием в голосе пожал плечами изобретатель.– Только я тебе сначала покажу, как эти наручни разбирать, чистить и смазывать, а то будешь потом на меня клеветать и поминать лихим словом, если они не вылезут в самый нужный момент. Давай, снимай.
Что уж тут говорить, даже самая захудалая таверна Слияния была в десятки раз лучше любой деревенской. Зайдя внутрь, Норен не стал даже удивляться тому, что почти все места были заняты. Туда-сюда носились молоденькие девушки и дамы постарше, раздавая напитки и кушанья гостям. Завсегдатаев можно было увидеть в тех, кто сидел ближе всего к стойке трактирщика и, следовательно, ближе всего к выпивке.
–Иди пока, займи место,– приказным голосом сказал наемник Калюсу.– Что ты будешь?
–Бутыль яблочного шнапса и кружку эля, а из еды давай возьмем жареную курицу.
–Хорошо.
Подойдя к стойке, Норен окликнул трактирщика, меняющего местами бутылки на полке и стоящего к нему спиной.
–Хозяин, разреши?!
–А?– он обернулся, держа в руках закупоренную бутыль ржаной водки.– Здравствуйте, милсдарь. Прошу простить за мою небольшую рассеянность. Сегодня весь день народ так и прет, у меня уже голова кругом идет. Чего желаете?
–Бутыль яблочного шнапса и две кружки эля, желательно чтобы все было холодненькое, и курицу пожарь.
–Холодного пива нет, уж извините. Льется сегодня нескончаемой рекой, только и успеваем из погреба вытаскивать, вот только новую откупорили. А шнапса можно, и курицу сейчас велю забить.
–Благодарю,– кивнул Норен и, расплатившись, отправился к Калюсу, но по пути задержался.
Заметив на стене доску объявлений, он увидел на бумаге красиво нарисованную девушку, а под рисунком была подпись «Труппа бродячих музыкантов Ирен».
Калюс же времени зря не терял. Пока Норен делал заказ и разглядывал объявление, изобретатель заприметил дальний, вполне уютный стол, за которым сидели трое уже надравшихся в лоскуты посетителей. Двое из них сидели в обнимку и что-то друг другу доказывали, а третий, сидящий с другой стороны, уткнулся в стол и иногда что-то бухтел во сне его шершавой, заляпанной столешнице.
В (больной, как иногда казалось Норену) голове изобретателя спустя несколько секунд созрел план. Подойдя к ним и сев рядом, Калюс принялся нести пьяницам всякую чепуху, мол, сейчас рядом с таверной проходит группа бродячих торговцев, задаром раздающий золотые монетки с отчеканенными на них колосьями в честь праздника осеннего урожая. Те были то ли уж слишком пьяны, то ли вдобавок к этому еще и пустоголовыми идиотами, и, даже не обратив внимания на тот факт, что на улице самый разгар лета, быстро встали и, даже забыв про спящего друга, направились пошатывающейся походкой к выходу.