Наемник
Шрифт:
Рванули кумулятивные заряды, пробив широкие отверстия и открыв проход спецназовцам, которые сразу же снайперским огнем накрыли стрелявших преступников. Один из полицейских спустился вниз и подошел к заложникам, он даже не стал проверять их, просто махнул рукой, подошел к стене и сел, опершись на нее спиной. Стали спускаться остальные.
– Да-а, бляха муха, вот тебе и последний шанс…
34
Двухсотый этаж небоскреба был не самым высоким уровнем в здании, но именно здесь находился зал заседаний координационного
В зале головной компании собрались все исполнительные директора этих организаций плюс несколько маркетинговых специалистов и особо весомых журналистов, с мнением которых считались. Всего за столом сидело двадцать человек, на которых хмуро смотрел главный управляющий Вестенцио Дювал. У того в свою очередь только что состоялся неприятный разговор с владельцем всех этих компаний.
– Значит, так, – сказал управляющий, – наши позиции на информационном рынке стремительно ухудшаются. За два месяца наши показатели снизились на восемнадцать пунктов. Если в течение следующего месяца они упадут еще на пять-восемь позиций, не в самом худшем варианте ни мне, ни вам не увидеть больше своих кресел. Про худший я лучше промолчу, а то спать плохо станете…
Вестенцио еще раз оглядел собравшихся и снова болезненно сморщился, когда его взгляд упал на ведущего ночного шоу «Про то и это». В очередной раз он подумал о том, как этот напомаженный хорь вообще попал в совет. Впрочем, у него были догадки, но он их предусмотрительно держал при себе. Собственно, как он полагал, к подобным догадкам пришли и все остальные, разве что вслух никто не говорил.
– Зрительский интерес к нам падает, – продолжил Дювал. – Падает интерес, снижаются доходы от рекламы. Снижаются доходы, снижаются ваши зарплаты, а если точнее, то я вам вообще ничего платить не буду. Отсюда следует итог: нужно чем-то привлечь зрителей, чем быстрее вы это сделаете, тем лучше. Слушаю ваши предложения.
Члены координационного совета молчали, тяжело ворочая «шариками» в своих головах. Наконец поднял руку ведущий программы «По секрету всему свету» Монк Тикхэ.
– Может, начнем цикл передач о случаях коррупции и махинациях президента.
– Президента чего?
– Федерации…
– Совсем спятил!
– Ну, тогда губернатора Альпамира, – не сдавался Монк.
– Все знают, что он вор, да и скучно это все будет, занудно… – отверг предложение Вестенцио. – У кого еще какие предложения?
– Может, тогда я? – шепелявя, попросил слово ведущий «Про то и это».
Его несколько раз просили вставить два передних зуба, но он отказывался, говоря, что это его фишка, а если он их вставит, то потеряет популярность.
– Что у тебя, Шуро? – снова поморщившись, спросил Дювал.
– Может, показать совокупление свиньи с…
– Извращения оставим в покое, и вообще, пошел в задницу. Хотя из места, куда я тебя послал, ты только что вылез, – не сдержавшись, сказал Вестенцио и махнул рукой, мысленно выругав себя за
– Ээ… может, устроить теракт? Наша бригада, естественно, приедет раньше всех, и у нас будет самый эксклюзивный материал, который придется покупать другим компаниям только у нас.
– Нет, второй раз подобная фишка не пройдет. К нам после первого случая целый год федеральная полиция принюхивалась. Нет…
– Сэр, разрешите?
– Давай, Виктор, что у тебя?
– Как говорится, все новое – это хорошо забытое старое.
– К чему ты клонишь?
– Я предлагаю сделать репортаж о торговой войне, тем более, что там федералы проводят какую-то наступательную операцию.
– Чего же здесь нового? Подобные репортажи появляются постоянно.
– Нет, я не про это. Нужно сделать прямой эфир из самой гущи событий. Показать все как есть, ничего не приукрашивая и не вырезая.
– В этом что-то есть, но вряд ли это потянет на долговременный проект.
– Согласен, – кивнул головой Виктор. – Вспыхнет скандал, который подогреет к нам интерес примерно на месяц, но за это время можно придумать что-то еще, более весомое.
– Даже не знаю…
В дверь просунул голову секретарь.
– Сэр?
– Не видишь, у меня совещание?!
– Это срочно, сэр.
– Давай.
Секретарь быстро прошел к управляющему, сунул сложенный лист бумаги и тут же вышел.
– Вот, поздравляю вас, господа, – с нервным смешком сказал Вестенцио, прочитав содержимое листка. – Мы стали беднее на миллиард реалов. Его только что сняло по безакцепному требованию управление финансов Альпамира.
В зале поднялся гомон. Потеря миллиарда снизит их конкурентоспособность на финансовом рынке на три пункта, и это значит, что можно прямо сейчас распрощаться со своими раздутыми премиальными, а кое-кому можно уже сейчас подыскивать себе новую работу.
– Что случилось? – спросил кто-то из зала.
– Провал операции с заложниками… по вине наших сотрудников. Все заложники погибли…
– Оо… – прогудел зал. Все знали, кто был в числе заложников, а это для компании не предвещало ничего хорошего.
– Сгноить ублюдков!
– Сгноить их гадов! – кричали из зала.
– Тихо! – властным голосом восстановил порядок Вестенцио Дювал. – Единственное, что мы можем сделать, это только уволить их с «волчьим билетом», а там уж сам мэр будет решать их участь.
– Но как же так?!
– Тихо. Их смерть будет не самой лучшей рекламой карьерного продвижения для других наших сотрудников. И потом, я не собираюсь их увольнять, потому что принимается предложение Виктора. Именно они будут вести прямой репортаж с линии фронта.
В зале установилась полная тишина, все обдумывали услышанное, в конце концов провинившиеся могли сложить там свою голову и остаться чистенькими. Как говорится, и овцы целы, и волки сыты. Наконец появились первые согласные кивки головами, а затем и словесное одобрение.