Наёмник
Шрифт:
— Это что, нам туда идти, что ли?!
– обалдело выпалил Партиони.
– Ни фига себе!
— Нужно всего лишь шагнуть в этот проход, - пояснил Келли.
– И всё!
— Вот именно - и всё!!!
– передразнил его Партиони.
Келли хотел что-то сказать, открыл рот, но промолчал и посмотрел на Кирка.
— Я пойду первым, - заявил Кирк.
– Вторым - Келли. Потом Тенч, Рогов с Партиони, Мелони и Тас-Кса-Сит.
— Да уж, из-за этого Арнольда Дитриха в такое дерьмо приходится лезть!
– проворчал Мелони.
Келли бросил вороватый взгляд на Мелони, на Кирка - и отвернулся.
—
Ему показалось, что от плёнки веет прохладой. Он осторожно прикоснулся к ней... То есть, попытался прикоснуться - рука погрузилась в глухую тьму, не встретив никакого сопротивления. Кирк осторожно поднял ногу и шагнул туда.
И...
Пустота. Не темнота, не тьма, а... непонятно что. Серая беспросветная мгла, отсутствие всего, даже темноты. Кирк подумал, что именно так выглядит для умершего окружающий мир - ничего нет, ни тьмы, ни света... ни звуков.
Не тишина, а отсутствие звуков. Этого нельзя было объяснить, нельзя описать. Ватная глухая пустота в ушах, даже звенящего шума крови не слышно.
Своего тела не ощущаешь, не понимаешь даже, есть оно у тебя или нет. Не понимаешь, есть ли ты сам, и если есть, то где. Ничто. Ничто снаружи, внутри, кругом...
Мысли замерли и растаяли. Пустота заполнила всё сознание Кирка, он растворился в сером НИЧТО полностью - со своими желаниями, мыслями, надеждами. Это было приятно... то есть, не то, чтобы приятно - спокойно, безопасно и стабильно, на века.
А потом НИЧТО начало бледнеть и сквозь него проступили какие-то незнакомые предметы - небо, улица, стены домов. Незнакомое (или позабытое?) тело, руки и ноги... Воздух - странный и удивительно свежий - наполнил лёгкие, и только тогда Кирк понял вдруг, что всё это время (секунду? годы? века?..) он даже не дышал. Кирк сделал шаг и ступил на ровные прямоугольники плиток, которыми была вымощена двенадцатая зона.
Глава седьмая.
В СЕРДЦЕ ЛАБИРИНТА
Широкая и прямая улица стрелой уходила в обе стороны от того места, где стоял Кирк ван Детчер. А перед Кирком и за его спиной возвышались две, такие же бесконечно-длинные стены. Стена позади Кирка была обычной, отлитой из пластик-бетона... То есть, настолько обычной, насколько это вообще возможно в Лабиринте - гладкая серебристо-серая поверхность, тянущаяся, насколько хватало глаз. Ни отверстия, ни ворот, какие бывают в ограждающих стенах иных зон, тут не виделось. Вторая же стена была сложена из больших светло-жёлтых шестиугольных плит. Она очень напоминала пчелиные соты - и внешним видом, и немного цветом. А больше в зоне не было ничего. Только эта ровная дорога, зажатая между двумя высокими ровными стенами. И было очень тихо. В Лабиринте вообще было тихо, но тут тишина была какой-то иной, тревожащей, живой, словно бы готовой взорваться сотней разнообразных звуков. Кирк посмотрел себе под ноги, на ровные матово-белые плиты мостовой, и вдруг заметил какую-то странность. Он присел на корточки и прикоснулся пальцами к плитам. Те на ощупь были чуть тёплыми и упругими. И Кирк неожиданно понял, в чём заключается эта, удивившая его, странность - отсутствие теней.
Кирк выпрямился и огляделся. Так и есть. Он не отбрасывал тени.
Кирк
Кирк подошёл к стене. Шаги его прозвучали громко и эхо радостно подхватило этот звук, понесло его вдоль по улице, возбуждённо шепча что-то восторженно-неразборчивое. Кирк посмотрел на ровную поверхность плит, из которых была сложена стена, и прижал к ней ладонь. Плита тоже оказалась тёплой и упругой. Ему даже почудилось, что она слегка вибрирует под пальцами. Словно кожа живого существа, подумал Кирк.
Кирку вдруг показалось, что воздух перед ним начинает дрожать. Точно так же, как это бывает в жаркий полдень. А ещё через секунду Кирк понял, что это ему не кажется.
Воздух помутнел, словно бы наполнился туманным облаком, которое постепенно сгустилось и приобрело очертания человеческой фигуры. И вдруг разом потеряло свою призрачность, превратившись в Грона Келли.
— Двенадцатая, - произнёс Келли и Кирку почудилось отчаяние в его голосе.
Кирк кивнул в ответ. Чёрт его знает, подумал он, двенадцатая это зона или нет? Откуда мне известно, куда нас мог занести этот «переход» Келли? Ну, ладно. Будем считать, что это двенадцатая. Так спокойнее...
Колебания воздуха продолжались. Сразу в нескольких местах над плитками мостовой дрожало постепенно густеющее марево, приобретавшее очертания знакомых фигур. Вот появился Тенчен-Син - взгляд ярко-алых глаз его испуганно метался по сторонам; вот Партиони, опирающийся на плечо Рогова - Партиони выглядел встревоженным, более чем всегда, а Рогов смотрел по сторонам с нескрываемым интересом, словно ожидал увидеть здесь какие-нибудь сказочные чудеса; появился Патрик Мелони - ошарашенный, растерянно хлопающий глазами, удивлённо оглядывающийся по сторонам; и Тас-Кса-Сит - напряжённая, собранная, словно сжатая стальная пружина, в любой момент готовая нанести смертельный удар.
— Мы дошли, - объявил Кирк ван Детчер и посмотрел на Партиони. Тот никак не отреагировал на эти слова. Казалось, он к чему-то напряжённо прислушивается.
— Ты уверен, командир?
– спросила Тас-Кса-Сит.
– Не похоже что-то, чтобы это было именно то самое место, куда нам нужно...
— То самое, - глухо произнёс Келли.
– Можете не сомневаться. То самое проклятое место... Сердце Лабиринта...
— Здесь всё живое, - неожиданно произнёс Тенчен-Син.
Все обернулись к нему.
— Что ты хочешь сказать?
– нахмурился Рогов.
— Он прав, - подал голос Партиони.
– Я тоже чувствую...
— Ты?!
– удивилась Тас-Кса-Сит, и заявила: - А вот я - ничего не чувствую!
— Мне тоже показалось, что тут все иначе, чем в остальных местах Лабиринта, - признался Кирк.
– Но я не мог понять, что именно. Тенч! Ты говоришь, что здесь всё живое. Что это значит? Опасность?
— Н-н-нет, - с некоторым напряжением ответил Тенчен-Син.
– Опасности нет. Есть что-то другое. Я не могу объяснить, что именно. Я... Я никуда не пойду!
– вдруг заявил кассилианин, и уселся прямо на мостовую, прислонившись спиной к стене.