Наемники Судьбы
Шрифт:
– Не делай другому того, чего не желаешь себе, – назидательно ответила Энка, и опять непонятно было, серьезна она или насмехается.
Хельги покосился на них сердито:
– Убираться отсюда надо, вот что. Мы просматриваемся минимум с трех скагалл.
Ильза удивленно моргнула:
– Мы же в овраге! Нас не видно!
– Еще как видно! От магического ока овраг не спасает.
Девушка побледнела, со страху даже не спросила, что такое «магическое око»!
– Значит, нас было видно все время? И как мы шли, и как сражались? Нас теперь
– Видно – все время, смотрят – не все время, – решил успокоить ее Хельги. – К тому же наблюдатель далеко и убить нас не может, а те, кто близко, могут, но не видят нас в овраге.
Ильза запуталась окончательно: видят не видят, могут не могут… Плохо быть неученой.
– Это «магическое око»… его нельзя как-нибудь ослепить? – спросил Орвуд. – Ты же демон.
– Видел, что вышло со скагаллой? Я же не умею! Стану целиться в око, разнесу половину Староземья в придачу. Хотя…
– Хельги, – встревожилась Меридит, увидев, что он принялся стаскивать в кучу здоровенные булыжники, – ты что задумал?
– Ураган. Ужасный, избирательно-разрушительный ураган. Кстати, Силы Стихий почти незаметны в Астрале. Ни направления не разберешь, ни мощности. Они даже не догадаются, что это не настоящий ураган.
Кто – они?
Ох, как же ему было плохо!
Спригганская магия коллективная и для индивидуального применения не приспособлена. Использование дольмена из камней размером с голову отдельно взятым спригганом может стать опасным для его жизни. Хельги же расстарался, натаскал неподъемных ледниковых валунов, выложил кольцо в три шага диаметром и устроил такой ураган! Ильзе казалось, что земля перемешалась с небом – и это так навсегда.
Расплата была жестокой. Хельги и тошнило, и мутило, и голова трещала, и кровь струйками лилась из носа.
– Как ты думаешь, – жалобно допытывался он у Меридит, – правду говорят, что демоны бессмертные? Или врут?
– Трудно сказать, – ответила девица честно. – Не верти башкой, дай я тебя вытру.
И все же цель была достигнута. На захваченных Гломом территориях не уцелело ни одной скагаллы: столбы с виселицами повалило, внешние кольца разметало по округе, «магическое око» ослепло.
Энка веселилась. Не одну неделю придется потратить ИМ, чтобы восстановить систему слежения в полном объеме. Не так-то просто будет снова набрать нужное количество девственниц, их насильников, а также остальные комплектующие детали, как то: левый безымянный палец отцеубийцы, череп петуха, снесшего яйцо, глазной зуб упыря, свечу из камеры приговоренного к казни и прочее и прочее, o чем Хельги с Меридит не знали и рассказать не могли.
Некромантия – магия типично человеческая, а значит – сложная, неуклюжая и громоздкая.
Отсутствие скагалл сказывалось самым положительным образом: патрули рыскали вслепую, искали и не находили. Отвести глаза движущемуся наблюдателю проще простого. Это даже Меридит умела.
Так и добрались они до стен древнего Эттесса,
– А давайте мы втроем пойдем, – придумала Ильза, – я, Рагнар и Эдуард. Мы же люди, нам не страшно.
– Однажды вы уже ходили втроем! – агрессивно припомнил Хельги. – И что из этого вышло?!
Оба принца смущенно потупились, а Ильза хихикнула:
– Трегерат избавился от Ирракшаны, а ты стал настоящим демоном. Плохо разве?
– Отвратительно! – ответил демон с чувством.
– Надо рассуждать логически, – сказала сильфида. – Если в Эттессе есть Монрад, значит, там нет Глома. Вот и не пойдем туда, пойдем дальше.
– Мы все идем, идем, – забрюзжал Орвуд, – и что толку?
– Может, стоит заскочить убить Монрада? На всякий случай? – засомневался Хельги. При всей его цивилизованности и образованности фьордингские замашки время от времени давали о себе знать, а те всегда были убеждены: лучше убить того, кого не надо, чем не убить того, кого надо.
– Какой резон его убивать? – не поддержала диса. – Убьем Монрада – появится другой наместник…
– Ну да! Убьем Глома – появится новый император. Философский вопрос о роли личности в истории. Что же теперь, вообще никого не убивать? Давай попытаемся решить проблему эмпирически. У нас есть все условия для проведения социального эксперимента.
– Вы иногда так непонятно говорите, – пожаловалась Ильза.
– Это у них от образованности, – пояснила Энка. – Умище наружу лезет.
В Эттесс они все-таки не пошли. Тройной кордон на входе не вдохновлял на проведение социального эксперимента. Но споры на этом не закончились. От Эттесса шли две дороги: западная, на Срединные герцогства, и восточная, прямехонько на Ольдон.
Эдуард, разумеется, рвался на родину при полной поддержке наемников. Что забыли в Ольдоне они, было неясно. Аолен решил, все дело в корпоративной солидарности.
Но Орвуд взбунтовался. Гном заявил: хватит блуждать по свету наугад. Пора дело делать. Того гляди, снег ляжет, а спасением Мира и не пахнет! Сказано, Глом в Срединных герцогствах, значит, надо идти туда. Ноги – они не казенные, чтобы бегать по всему Староземью взад-вперед, и все зазря. И так далее и тому подобное… И ведь в чем-то он был прав!
Стали бросать жребий. Три раза кидали монету, и каждый ваз выпадал Ольдон. Принц торжествовал. С Силами Судьбы никто спорить не станет.
Замерзшие, уставшие и голодные тащились они по эттесской предзимней слякоти в сторону границы. Пронизывающий ветер гнал с запада тяжелые, свинцово-серые тучи. Дождь переходил в мелкую, пакостную ледяную крупу. Деревья сбросили последние пожухлые листья, стояли унылые и голые, как скелеты. На лужах и озерцах появлялись первые ледяные иголочки. К полудню они таяли, но за ночь сливались в пластины. В темноте все чаще раздавался тоскливый волчий вой, животные начинали сбиваться в стаи.