Наездник
Шрифт:
— Ничего не напоминает? — спросила Вера и благодарно приняла из рук Ивана стакан…вина? Ого-го, нехило у сестрёнки нервы разгулялись! — Спасибо. Сначала нам подкинули кусок чужого леса, а наш унесли в клювике. Теперь в окрестностях шастают штуки, типа той, что мы видели в яме.
— Муутары, — сказала Муаррат, которая до этого сидела тише мыши и вообще, делала вид, будто её тут нет. На меня девушка ни разу не взглянула, точно и не было той прогулки рука об руку. — По-вашему: ползуны. Обычно их используют, когда требуется перемещаться по бездорожью. Ползуны пройдут везде,
Судя по тому, что девушка говорила без акцента и запинок, с нами общались на тарабарском. Ну и ещё страдальческая физиономия Ивана, который наблюдал, как мы внимаем Муаррат, на это намекала. Вера это тоже быстро сообразила и перевела якуту сказанное. Оптимизма информация тому не прибавила.
— А эти ваши ползуны имею какое-нибудь вооружение? — спросил я. Мне не давали покоя странные украшения по бокам кабины. От них вроде уходили вперёд какие-то гофрированные трубки.
— Чувствуется военная жилка, — хмыкнула Вера и отхлебнув, поморщилась. — Ваня, я же просила: это мне больше не наливать. Я от него…Ну, да ладно. Миша, какое оружие? Ты же сам видел: им оно не требуется.
— Муутары умеют стрелять. — Муаррат казалась невозмутимой, но в уголках её рта появились некрасивые складки. Так уничтожили нашего ползуна. Мощные заряды, от них на земле остаются дорожки, вроде расплавленного стекла. Это — боевые машины и их обычно посылают, чтобы подавить волнения лемитерре — простолюдов.
— Мило, — Вера едва не подавилась. — То есть, у нас по лесу катаются, ну, ползают инопланетные танки, а никто даже не чешется?
— Не знаю, что она вам там наговорила, — ступил угрюмый Иван, — и о каких танках идёт речь, но могу сказать одно: никто и не почешется, пока тут не начнётся реальная жара. С чего ты думаешь, наш жидомасон тут себя так вольготно чувствует? А мужики, которые спокойно со своими волынами шаболдаются на глазах у Ефремыча?
— Ну, не начинай ты опять про своего олигарха, — Вера допила вино и так стукнула стаканом о стол, словно посуда была в чём-то виновата. Впрочем, если это — тот самый стакан, то поделом ему. — Саша, ты если что, на своих выйти можешь? Ну, объяснишь, какая хрень тут творится.
— Можно попробовать, — неуверенно сказал я. Очень неуверенно. Где-то у меня хранился телефон Кожемякина, но прошло столько времени, и я даже не знал, как обстоят дела у Леонида Борисовича.
— Кстати, — сказала Вера и сплела пальцы за головой. — Если это реально ваши ползуны, то что они делают за сотню километров от нас? Заблудились?
— Может быть, — Муаррат пожала плечами, но морщина на лбу говорила о том, что эта идея вызывает у девушки сомнения. — А может, что-то готовят. Они получили отпор и теперь постараются подготовиться лучше.
— Обнадёживает, — сказал я и посмотрел на приунывшего якута. Кажется, он окончательно утратил нить разговора. — Ваня, нам срочно нужно посетить знакомого любителя Торы и посмотреть, как у него обстоят дела с тяжёлым.
— Думаю, если потребуется и хватит денег, он тебе и Солнцепёк обеспечит, — проворчал Иван, но рожа у него стала масляная, как у кота при виде сметаны. Наклёвывалась возможность испить огненной водицы.
— Нажрёшься —
— Это, между прочим, сейчас именно ты стакан махнула, — в качестве мужской солидарности подключился я. Заработал благодарный взгляд Ивана, тяжёлый — Веры и услышал фырканье Муаррат. Кажется, мы становились одной, пусть и не очень дружной семьёй. Голова болела до сих пор.
— Итак, — сказала Вера и начала загибать пальцы. — Завтра, с самого утра забираете машину и дуете в посёлок. Разрешаю тратить любую сумму, главное — по делу. Мы с муар постараемся распределить моих зверушек так, чтобы всех не накрыло первым же выстрелом. А после собираемся и уже глядя на ваши железки, планируем стратегию обороны.
— Они всё равно не успокоятся, — тихо сказала Муаррат и посмотрела на меня. — Мы с Луаррой тоже думали отсидеться в …Неважно. Но место очень тайное. Когда нас нашли, не оставалось другого выхода, кроме как идти в другой мир. Вообще-то, это очень опасно. Я же говорю: технологии старые и ненадёжные. Половина тех, кто пользовался переходом, пропала без следа. И всё равно, они пошли за нами.
— Да чем им так насолил мой скандалист? — в сердцах сказал я. — Тем более, когда он отсиживается в другом мире?
— Пока жив хоть один дракон и хоть один Наездник, Цагель не могут чувствовать себя в безопасности, — Муаррат пожала плечами. — Ну и думаю, отец по любому хотел вернуть меня и наказать, чтобы остальным пятнадцати отпрыскам неповадно было.
Я обратил внимание, что девушка назвала своих братьев и сестёр «отпрысками». Хм, Вера — отпрыск моих родителей? Как-то даже на язык не ложилось. Ладно, потом спрошу.
— Хорошо, угроза, — Вера стукнула кулаком о ладонь. — Ладно, дракон, Наездник, но они же, блин, в другом мире, а нас-то нет ваших технологий для перемещения. Чего волноваться?
— Дракону для этого не нужны машины, — пояснила Муаррат. — Взрослая особь способна летать, плавать и даже перемещаться в межзвёздном пространстве. Ну и преобразовывать реальность, если попадётся достаточно мощный Наездник.
Похоже, у нас в сарае сидело некое сверхсущество, способное преобразовывать мешки кошачьего корма в некие супер-пупер штуки. Я вспомнил морду Кусаки и очень сильно засомневался. А Вера продолжила допрос:
— И при чём тут наездник?
— Для этого и нужна телепатическая связь, — Муаррат казалась усталой. — Когда Наездник седлает дракона, они становятся единым целым — одним существом. Только дракон, по большей части — сила, а Наездник — мозг, управляющий этой силой.
— Ну, с мозгом нашему Кусаке не очень повезло. — протянула Вера, покосившись на меня. Я не очень обиделся: успел привыкнуть к подобным подколкам. — И почему дракон не выбрал основным Наездником меня?
— Потому что он всегда выбирает более мощного, — в голосе Муаррат звучало злорадство. — И Саша — совсем не глупый!