Наихудший сценарий
Шрифт:
Подруга ждала меня на той самой скамейке на бульваре Фарра, где мы с ней расстались. Она сидела, ссутулившись, понурив голову, и смотрела в плитки покрытия перед собой. Отреагировала лишь на моё прикосновение.
— Что? Всё настолько скверно? — встревожился я. Она кивнула, махнув рукой:
— Мне надо срочно выпить. А лучше – нажраться до гаморреанского визга.
— Наказал за провал задания?
— Не, не в этом дело. Пойдём, сядем вон там, махну стопку, расскажу.
Зайдя в кантину, намного более приличную, чем та, внизу,
— Стоп! — строго сказал я. — Только русский человек по первой не закусывает, тебе – рановато. Нужно заесть.
— Ладно, ладно, — она отправила в рот небольшую канапешку с маринованным овощем на вершине и выпила вторую. Закусила уже более спокойно и продолжала: — Ну, так вот. О миссии вообще речи не шло. Ты сам слышал, я ему ещё по связи всё доложила. А он велел возвращаться, угроза миновала. Тут похуже дела. Вчера с ним говорил обо мне Сам.
— Старый? — уточнил я, мимикой показывая, какое существительное оставил непроизнесённым.
— Да. Считает, что мне необходимо повышать квалификацию, так, кажется, ты это называешь?
— Неприятно, — сказал я, сразу представив, какие техники обучения могут быть у адептов Тёмной стороны.
— Что б ты понимал! Это полная задница, вот что. Такое обучение – это командировка на Пракит, там, глубоко в Ядре. Потом, если выживу, Сам возьмёт меня в канцелярию, под личный присмотр.
— Чёрт. А вот это, действительно, полная… С чего вдруг? Не из-за того, что ты слишком независима?
— Нет. Старого такие мелочи не волнуют. Он решил, что Повелитель начал готовить себе ученицу.
— Ситуация "тот же, граф и фурия"? — уточнил я, намеренно не произнося имён Дуку и Вентресс, они ведь на всех языках одинаково звучат.
— Ну, да.
— И когда?
— А вот не сказал, виквай пересушенный!
— Так, может быть, это просто угроза? Дескать, поостерегись.
— Не исключено.
— Тогда опасаться надо, но дёргаться рано.
— Обидно мне Алекс! Только в жизни происходит что-то, не сказать "хорошее", просто "нормальное", и на тебе.
Я был готов расцеловать её за эти слова прямо здесь, в зале, ведь это меня она назвала "нормальным событием" своей беспросветно-ситской жизни! Но, разумеется, сдержался, только покивал сочувственно. Осока налила третью стопку. Сказала:
— Тебе тоже надо немного выпить. Давай-давай, я знаю, что говорю!
Пахучий напиток обжёг горло. Я дома-то не любил эту дрянь, а здесь она ещё более терпкая, какой сорт ни выбери. Скорее чем-нибудь загрызть! Вот, так немного лучше. А за что пили-то? Осока что-то мялась, не решаясь начать. Наконец, произнесла:
— Ох, не хочется говорить, но будет нехорошо по отношению к тебе. Короче, шеф о тебе спрашивал. Кто, да что, да как.
— А ты?
— Отбрехалась.
— Если нет, то что? — спросил я.
— Ничего, выделит мне из резерва флота.
— Тоже настораживает. Он даже не подтвердил свой приказ меня убрать.
— Перестань! — Осока строго постучала пальцем по столешнице. — Тогда речь шла о случайном коммерсанте. Сейчас мы с тобой знакомы и успешно работаем вместе. Повелитель не псих, он…
— Эффективный менеджер, — перебил я. — Понятно. Что за задание?
— Вернёмся на корабль – расскажу. Здесь не место это обсуждать.
Угостившись местными осьминогами – Осока их очень рекомендовала – мы выпили по большой чашке кафа со сладостями и отправились на общественный космодром, где на общих основаниях, за деньги, припарковали "Амидалу". По дороге моя подруга никак не могла окончательно успокоиться и, пользуясь тем, что нас не понимают, рассуждала об "аспирантуре", куда собирался отправить её Палпатин, и о своих способностях. О том, как вместо настоящего гнева у неё получается какая-то издёвка, а вместо молний – безобидный фейерверк, потому что ей становится смешно.
— Возможно, ты просто неспособная к Тёмной стороне? — осторожно спросил я.
— Как так?! — от возмущения она остановилась прямо посреди входного пандуса, развернулась ко мне. — Все способные, а я нет?? Тёмная, если хочешь знать, проще в освоении. Наверное, всё дело в том, что я несерьёзная, не могу сосредоточиться на объекте. Знаешь, меня даже голокроны плохо слушаются, информацию видеть дают, но так, сквозь пелену, как защитное поле.
— Такой ситский файрволл… — задумчиво произнёс я.
— Что? При чём тут огненная стена? — переспросила моя подруга, буквально восприняв последнее слово по звучанию на базик.
— Сетевой экран, по-вашему, — пояснил я. — Пойдём, пойдём внутрь. Скажи, а не пробовала ты с той поры открыть джедайский голокрон?
— Где ж его взять? — вздохнула она.
— А что, если я отведу тебя на место, где лежит Великий Голокрон джедаев?
— Великий??? — так и подпрыгнула она. — Где он, Алекс? Пожалуйста!
— Там, где его и следовало бы искать, в Храме.
— А откуда ты-то об этом знаешь?
— Я рассказала, — эхом, словно со всех сторон сразу, разнеслось по лифтовому холлу. Рядом с шахтой турболифта возникло слабое сияние, сконденсировалось в полупрозрачную женскую фигуру, обрело краски. Осока заворожено смотрела на женщину, высокую, красивую почти как твилеки, с тёмными волосами, уложенными в узел на затылке, кожей цвета спелого мёда и странными глазами: жёлтый белок, по нему равномерно идут пять вертикальных тёмно-зелёных полос. Средняя, служившая зрачком, почти не отличалась по цвету от остальных.