Наизнанку
Шрифт:
Ада молчала, а когда Ива обернулась на нее, то обнаружила, что та плачет. Слезы катились из ее глаз градом, а сама она не находила в себе силы, чтобы набрать воздуха в легкие. Она шумно вдохнула, опираясь затылком на стену и глядя в потолок, сдавленно произнесла:
– Вы правы… Вы правы во всем от начала и до конца.
Она вяло облизнула сухие губы и одним движением вытащила из кармана домашних мягких брюк резинку для волос и быстрым движением собрала темные распущенные волосы в высокий хвост. Ей явно было жарко от нахлынувших чувств. Ива не торопила с расспросами, а лишь медленно обошла комнату по кругу, прислушиваясь к своим ощущениям: отделиться от бури эмоций
«Зеркало… – в напряжении подумала Ива, наблюдая за тем, как начинает распухать рука: – В нем что-то есть…»
Она подошла так близко, что почти касалась носом поверхности зеркала, а затем подышала на него, глядя как оно запотевает. Ива принялась медленно и методично дышать на края круглого зеркала, а под теплом ее дыхания мгновенно просвечивались буквы.
– Эльги, есть листочек и ручка? – спросила она, а затем, кивнув на руку, добавила: – У меня совсем распухла рука, пальцев не чувствую, попробую левой записать.
– Может, лучше я? – поинтересовался Волк: – Ада, не могли бы вам принести листочек и ручку?
Уинсфилд кивнула и быстро скрылась в коридоре, а Эльги, улучив момент, зашептал:
– Ива, какого черта происходит?! Что с твоей рукой? Сдается мне, что мамаша с папашей руку-то приложили…
– Нет, Эльги, – также тихо отозвалась Ива: – Они, конечно, не белые и пушистые, но дело не в них. Диллис что-то натворила… Видишь, тут руническая вязь.
– Вот, возьмите, – из-за спины выросла Ада, протягивая все необходимое.
Ива вручила Эльги листок и попросила его прислонить к стене и так подержать, пока она записывает вязь. Через десять минут работы у них было две ровных коротких строчки.
– Что это означает? – сухо спросила Ада, видимо, уже уставшая от сильных эмоций.
– Это… Это значит, что ваша дочь вязалась в опасную игру с рунической магией. Это один из самых опасных, непредсказуемых и дорогих видов магии, – ответила Ива, ощущая, что еще немного и она совсем останется без правой руки: – Думаю, нам нечего больше здесь делать и, Ада, прежде чем мы уйдем, я строго настрого запрещаю вам трогать это зеркало. Не надо его протирать. Руническую вязь вы никогда не сотрете, она въелась в это зеркало навсегда. Более того, рекомендую вообще закрыть комнату для посещений. Видите, что со мной? – она указала на распухшую ладонь и пальцы: – Если она так действует на магическое существо, то боюсь представить, что будет с человеком.
Ада быстро покивала и когда они вышли из комнаты, то попросила подождать, и через пару минут вернулась с ключом и заперла комнату Диллис.
– Я спрячу ключ. Так вот, Ива, вы спрашивали про мужчин в жизни Диллис… – медленно произнесла Ада, когда они неспеша спускались вниз в холл: – Я знала лишь парочку из них, но это было два года назад. С тех пор Диллис ни во что меня не посвящала. Наоборот, всегда отмахивалась и говорила, что спорт у нее на первом месте. Но вы знаете, в последние две недели она ходила хмурая и очень раздраженная. Мы с Дэвидом, как всегда, решили, что это из-за соревнований
– Были ли какие-то особенности в этом раздражении? – поинтересовалась Ива, когда они уже стояли в холле, готовые уйти.
Ада на мгновение задумалась и затем неуверенно произнесла:
– Знаете… Она как будто бы… Ей будто подменили. Сама не своя. Нет, она нервничала перед соревнованиями, но никогда не была агрессивной, а тут ее прям было не узнать. Злилась на всех. Доходило того, что она могла начать швырять посуду, если ей вдруг не понравилась еда, а они никогда так не делала: с детства ела самую обычную еду вроде молочной каши. И знаете, что еще… – Ада помедлила: – Однажды я зашла в ванную после нее и обнаружила стенки и дно все в… Кхм, ну может, при мужчине не очень правильно об этом говорить, но… – Ада помялась, а Ива понимающе покивала и произнесла:
– Я понимаю, что вы увидели, было в этом что-то ненормальное, так?
– Да, – она интенсивно покивала: – Крови было слишком много и в обычных обстоятельствах она бы просто смылась водой, но здесь… Здесь я испугалась, потому что мне показалось, что было в этих разводах на стене и ванной что-то ненормальное. Когда я попыталась отвезти дочь к врачу, то в нее будто бы бес вселился: она рычала, злилась, Дэвид едва успел оттащить ее от меня.
– Вот как… Если вспомните ещё что-то, то обязательно позвоните в Управление, хорошо? – мягко попросила Ива, на что Ада кивнула и проводила их до двери.
Уже на улице, когда они отошли на достаточное расстояние от доима, Эльги не выдержал и спросил:
– Ну так что? Что с этими рунами? Девчонка себе смертный приговор подписала я так понимаю? И твоя рука… Что это с ней?
– С рукой все нормально. Это обычая реакция на такого рода проклятья, а проклятья, написанные рунической вязью, не прочь и мимо проходящей личностью закусить. Всегда невыносимо злые. И, да, ты прав, Диллис подписала себе смертный приговор в момент, когда начертила эти руны. Она и так, и так бы умерла. Но кто-то ускорил неизбежное.
– Мы пошли разобраться с одним делом, а вляпались в еще большее говно, – хмыкнул Эльги: – Ива, скажи, ты правда поверила в этот цирк со слезами? Не выглядит госпожа Уинсфилд глубоко тоскующей матерью…
– Нет, Эльги, я ни на йоту не поверила ей, – качнула головой Ива и тут же добавила: – Я специально не стала развивать тему, потому что из Ады мы не вытащим ровным счетом ничего. Это пустая трата времени. Все ее горе сосредоточено лишь в одном – позор. Диллис запятнала честь семьи, умерев как портовая шлюха от рук неизвестного. Диллис отбрасывает тень на достопочтенное семейство успешных бизнесменов. Диллис растили идеальной, а она оказалась с червоточиной. Вот и вся причина ее расстройства. И все эти слезы – не более, чем показательное выступление. Уинсфилдам жизненно необходимо выставить себя глубоко скорбящим семейством.
– Она что, совсем не сожалеет об убитой дочери? – удивленно спросил Эльги, слегка качнув головой, на что Ива грустно улыбнулась и ответила:
– Она скорбит о репутации. Помнишь, как она кричала на берегу про убийство?
– Конечно. Этот крик весь берег слышал.
– Тогда могло показаться, что она хочет докопаться до истины, но правда куда проще и прозаичнее: если бы это был несчастный случай, то позора было бы больше, чем от убийства.
– Хочешь сказать, что первое, о чем подумала чета Уинфслидов это вещества и алкоголь? – догадался Эльги, на что Ива кивнула и продолжила: