Наизнанку
Шрифт:
– Ого, с каждым годом размах все грандиознее… – вслух заметила Ива, когда они шли через уютную, украшенную площадь. В воздухе витал запах цветов, кофе и выпечки. До самого кабинета муж сохранял подозрительное молчание и, только оказавшись в прохладном помещении и после предложенного кофе, он сел напортив на стул и посмотрел Иве в глаза, мягко спросив:
– Тебе предлагали вступить в Совет?
– Ого, ты и про это знаешь? – хмыкнула Ива, сузив глаза: – Как же, как же… Ни за что не поверю, что мимо тебя, Хендрих, могло хоть что-то мимо пройти.
– Лисичка, я спрашиваю не из праздного интереса, – терпеливо объяснял
– Началось, – закатила глаза Ива, нервно дёргая носком правой ноги в воздухе: она сидела, перекинув ногу на ногу, держа в руках небольшую чашечку с кофе, смерив Хендриха тяжелым взглядом, Ива произнесла: – Да, звали, но и приглашением это можно назвать с натяжкой, скорее, как констатация факта. Я отказалась. Я не хочу там быть.
– Ива, я невозможно рад, что ты отказалась, – он радостно ей улыбнулся, а затем, встал со стула и наклонившись, поцеловал ее в нос: – Фырчишь как настоящая лисичка, когда недовольна…
– Прощупывал почву? – усмехнулась Ива: – Вот уж нашла коса на камень: ты и первые ведьмы.
Хендрих ничего не ответил, лишь мягко поцеловал ее и опустился перед ней на корточки, упираясь ладонями в колени:
– Я скучал, лисенок. Ведьмы на редкость неразговорчивы, хотя дело касалось моей законной супруги. Ирена меня все заверяла, что с тобой будет все в полном порядке, но я не мог до конца этому верить, потому что не видел своими глазами. Как это было?
– Что? Обучение? – поинтересовалась Ива, мягко запуская пальцы в его темные волосы и, дождавшись кивка, произнесла:
– Тяжело. Тренировки выматывали, была как выжатый лимон. Впервые на теле было столько синяков, – Ива хихикнула: – А еще я поняла, что я ужасно слабая, а в любом боевом виде спорта – профан. Фехтование с моей наставницей мне будет сниться в кошмарах.
– В Академии не было физической подготовки? А как же выражение «в здоровом теле – здоровый дух»? – улыбнувшись спросил, все также улегшись на колени Ивы, а та мягко поглаживала его прохладными пальцами: раздражение сменилось приливом нежности.
– Физическая подготовка в Академии – полная ерунда по сравнению с той, что для меня придумала Валери, – улыбнулась Ива: – После нашего первого занятия я едва волочила ноги, думала, упаду посреди поля и больше не встану, а еще она меня посадила на правильное питание немногим жестче, что я привыкла, и первое время я была дико голодная, а от пареной куриной грудки и рыбы уже тошнило, но Валери сказала, что нужно немного подсушиться, чтобы стало полегче тренироваться.
– Да уж, знакомо. Ты знала, что наш Университет позаимствовал у первых ведьм программу их физической подготовки? – пространно спросил Хендрих, жестом предлагая кофе, время было обеднее и он бы не отказался поесть: – Ты же знаешь, что я профессионально занимался самбо, потом в школе был в составе команды по легкой атлетике, в общем, со спортом был на «ты», но когда прошло наше первое занятие в Университете по этой программе… Только представь, тридцать здоровенных лбов еле волокут себя до общаги, а это всего-то после сорока минут того, что у первых ведьм принято считать разминкой. Я тогда поставил под вопрос свою физическую форму.
– Мне стало легче от того, что ни я одна страдаю от их экзекуций и даже спортсменам тяжело, – заметила Ива с улыбкой: – Неужели, все
– Да, – ответил Хендрих, поймав руку Ивы и поцеловав ей запястье: – Девочки попадают в Академию в возрасте семи лет, там уже начинается их новая жизнь под пристальными взглядами наставниц. До одиннадцати у них что-то вроде детского сада, и малышня редко пересекается со взрослыми, но потом они переходят в саму Академию и начинается настоящая пахота.
– Чем они занимаются вне своих земель? – вдруг спросила Ива: – Они не любят людей, магов сторонятся, предпочитают селиться в уединении, так, а чем же на жизнь они зарабатывают?
– Хороший вопрос, лисичка, – хмыкнул Хендрих, отпивая немного из кружки: – Они хороши в ювелирном деле: по части зачарования какой-нибудь милой шпильки или гребня для волос, который на деле смертоносное оружие. За такие уникальные вещи платят огромную кучу денег. Они отличные алхимики, даже лучше тех, что учились, потому что сверху отвара могут шепнуть еще пару-тройку проклятий или словечек, что ни одна опергруппа не размотает клубочек… У нас работают тоже. К нам идут редко и неохотно, но если идут, то с ними носятся как с диадемой Ее Величества. Ирена, кстати, одна из приятнейших первых ведьм, которых я только встречал, довольно общительная и, можно сказать, дружелюбная. Но если уж все совсем не ладится, то идут тренерами по гимнастике или фигурному катанию. Они мастера этого дела: вылепить чемпиона из несуразного ребенка смогут влёгкую. Это их уникальный дар.
– Прямо-таки всемогущие… – заметила Ива, на что Хендрих лишь отозвался невнятным «угу», и они несколько минут сидели в тишине, пока не зазвонил телефон. Хендрих нехотя встал и отошел к столу. Разговаривал он недолго, но по обрывкам фраз Ива догадалась, что его ждет большое и муторное совещание, а значит, ей скоро будет пора выдвигаться домой. Ее догадки уже подтвердил Хендрих, который спустя недолгое молчание решительно заявил, что им точно нужен медовый месяц где-то в теплых краях без всей этой работы. Ива в очередной раз согласилась и, поцеловав мужа на прощание, исчезла в телепорте.
Ива на всех порах спешила в Управление утром понедельника, сжимая в руках стаканчик с горячим кофе и утренними булочками для себя и ребят. Она искренне соскучилась по этому городку, его воздуху и улочкам, а еще больше – по ребятам. Удивительно дело, Ива, всегда считавшая, что нельзя смешивать личное и рабочее, оказалась в том положении, от которого все время открещивалась.
Погода в Норфолке стояла чудесная: привычная для Центра жара еще не пришла в город, с моря дул прохладный соленый ветер, а солнце еще не палило нещадно, плавя дома, улицы и горожан. В управе как всегда весной пахло деревом, старой бумагой и немножко пылью, а окна во всех кабинетах были раскрыты настежь. Когда она уже шла по коридору из приоткрытой двери она услышала:
– Вот жадина, а… Я со вчерашнего вчера ничего не жрал, – обиженно бурчал Эльги на весь коридор, а в ответ ему раздалось невнятное бормотание, вероятно, Хельга уже успела выйти из отпуска и обороняла свои стратегические запасы от Волка.
– Оставь в покое Хельгу и ее запасы, я уже пришла спасти тебя от голодной смерти, – весело отозвалась Ива за спиной у Эльги. Тот резко развернулся и на лицо его тут же, одновременно с Хельгой, наползла широкая улыбка:
– Ивушка, ты вернулась! Ну наконец-то!