Накануне

Логинов Александр Анатольевич

– - Неужто так? -- с сомнением произнес Костяжко.

– - А в Чернигове иначе? -- вопросом на вопрос ответил старый воевода.

– - Ну... -- парень слегка замялся, не найдя, что ответить.

– - Так вот, -- вновь заговорил Василь. -- Холоп заставил преподобного самового управлять лошадью, а сам лёг на телегу и проспал всю дорогу.

В ответ раздался настоящий взрыв гомерического хохота. Смеялись все, даже Мирослав, отличавшийся крайней набожностью.

– - А утром... ха-ха-ха...как проснулся, увидал как проезжающие и проходящие мимо бояре и знатные люди

кланяются игумену, -- размахивая рукой, сквозь смех, с большим трудом сказал Василь.

– - Ха-ха-ха, -- весело хохотал Местятка, от удовольствия подрыгивая длинными ногами.

Товары свои Сашка продал с выгодой благодаря помощи Климяты - весьма ушлого ключника Мирослава. По совету старого боярина трофейные кольчуги пошли на продажу или в переделку. В отличии от собственно брони, то есть кольчуги, брони дощатые казались наилучшей защитой. Вогнутые пластинки, нашитые на кожу, отлично держали удар стрелы или кинжала, так как заходя друг на друга имели двойную толщину.

Удивительно, но приличной брони ни новой, ни бывшей в употреблении на торгу не сыскать, и это после разгрома киевской и галицкой дружин. Хорошая броня - вообще большая редкость. Хотя надо признать - дощатые брони вытесняют кольчуги, и производство броней уже поставлено на поток.

Булгарские купцы активно скупают оружие и доспех, и спрос на предметы вооружения поднял цены на них.

– - Есть у меня одна бронь готовая, -- нехотя признался мастер-бронник, когда все предложенные изделия покупатели забраковали. -- Для боярина ладил, да видно сгинул он в сече. Упокой господь его грешную душу.

– - Покажи, -- сразу потребовал Сашка.

– - Серебра-то у тебя хватит ли? -- с насмешкой произнес мастер, оценивающе оглядывая покупателя.

– - А ты сколько за нее хочешь? -- забеспокоился Шемяка.

Мастер назвал цену. Местятка аж присвистнул, услышав сумму. Дорого до неприличия. Но жизнь дороже.

– - Показывай, -- решительно потребовал Сашка.

– - Броня дощатая, -- весомо сказал мастер, положив сверток на стол. -- Две доски: нагрудная и на спину доска. Пластины все выпуклые. Одна к одной. Железо самое лучшее, что можно найти в Киеве. Бронь блестит яко лед, -- с любовью нахваливал товар мастер.

– - Ух ты! -- восхищенно воскликнул Местятка.

Нагрудная доска являла собой настоящий шедевр - пластины высеребрены и все вместе являли изображение Михаила Архангела.

– - Сцепляются тесемками доски. Надень, вроде бы и подгонять не придется, -- предложил мастер.

Сашка облачился в бронь, пришедшуюся ему впору.

– - Хорошая бронь, -- с нежностью поглаживая пластины похвалил свою работу мастер, и не удержался от выпада. -- И удобно скидывать такую, когда убегать от ворога станешь...

– - Но, но... -- отреагировал Сашка.

– - Ты не обижайся, -- миролюбиво сказал мастер. -- Оно всяко бывает. Тесемки разрежешь и мигом скинешь.

– - Да понял я, понял. -- кивнул Шемяка. -- Беру.

– - Может шелом посмотришь? -- с надеждой в голосе спросил мастер, когда получил свое серебро.

Сашка молча кивнул. Бронник ушел в дом и вернулся обратно с

новым свертком в руках. Крутобокое боевое наголовье полностью закрывало лицо и голову. Подкладка двойная: кожа и ткань. Причем, ткань не дешёвая. И вообще отделка дорогая: корпус оббит серебряным листом, и украшен позолоченными серебряными накладками: на челе красуется все тот же Михаил Архангел, а на самой вершине образы Спаса и святого Георгия.

– - Сын украшал сей шелом, -- с гордостью произнес мастер, передавая Сашке наголовье.

У Сашки глаза загорелись. Шелом Мстислава Глебовича доставшийся ему в качестве трофея ни шел с ним ни в какое сравнение. Этот - настоящее произведение искусства. Ему самое место в витрине музейной экспозиции Эрмитажа, а не на бесшабашной голове сорвиголовы, каким ощущал себя Шемяка.

– - Сколько просишь? -- спросил он, нервно облизывая пересохшие губы.

Мастер назвал цену. Местятка стоял, открыв рот в удивлении и с выпученными глазами.

– - Беру! -- тряхнув головой воскликнул Сашка.

– - Уф-ф, -- наконец выдохнул Местятка.

Когда странные покупатели ушли, младший сын мастера встревоженно спросил отца:

– - А ну как князь пошлет за броней и шеломом?

– - Не пошлет, -- ответил мастер. -- Он в полон попал к половцам, а отец его в порубе сидит, как сказывал сосед.

– - Все равно, боязно, -- тяжело вздохнув, сказала женка, выходя из-за ширмы, где она сидела тихой мышкой. -- Одет он просто, не как боярин. А серебром сорит. Кума сказывала, что, когда князя схватили, кто-то под шумок умыкнул мешок серебра.

– - Мешок, -- с издевкой повторил мастер. -- Скажешь тоже, глупая ты баба. Не мешок, а целых пять мешков.

– - А на торгу говорят, десять... -- поделился сплетней сын мастера.

– - Вот я и говорю... -- нервно покачала головой встревоженная женщина.

– - Молчи лучше, -- прикрикнул на нее раздраженный муж. -- Нам до того дела нет. Сына теперь оженим, дочерей замуж отдадим, да не за этих голодранцев, что ошиваются каждый вечер под окнами. Найдем подходящих мужей. Серебра теперь хватит.

– - Ой, на сердце не спокойно, -- запричитала жена.

– - Цыц, баба! -- сурово прикрикнул на жену раздосадованный мастер.

Мирослав вообще оказался очень полезен Сашке, по его совету заменили арбалеты на более мощные, а торков вооружили пиками с узкими гранеными наконечниками. Лавр долго выбирал их, пока не нашел нужные. Дело в том, что хороший наконечник - вещь редкая и дорогая соответственно. Те, которые у них имелись - из дрянного железа и от них избавились.

Мирослав исподволь вел доверительные беседы с Шемякой, нахваливая своего князя. Даниил, по его словам, воин отважный и удачливый, а главное щедрый с теми, кто ему служит. Одна беда у князя, бояре земские, аки волки голодные рвущиеся к власти и богатству. За тридцать серебряников готовы мать родную продать, а уж про княжение в Галиче и говорить нечего. Не нужен им князь, правящий самовластно. Готовы иноземных князей принять на стол, лишь бы вольности свои боярские сохранить. Князю Даниилу очень нужны люди верные...