Нам не по пути
Шрифт:
Все эти условности с родней и статусами были неважны для двух влюбленных сердец. Когда они встречались, никого больше не существовало в их маленьком уютном мире. Ни жены с детьми, ни разницы в возрасте, ни социального статуса.
Один думал, что нашел свою отдушину, девушку–зажигалочку, которая вдохнула в него новую жизнь, разбудила забытые чувства, вернула в молодость.
Другая – что встретила свою половинку, мужчину–мечту, любовь всей ее жизни, опыт и мудрость – то, чего не могли ей дать ровесники.
Сначала они вместе попили кофе. Им Павел Ильич однажды угостил Полину – как
В термосе были две крышки–кружки. Историк пил из той, что побольше, девушка – из кружки поменьше.
Кофе был дешевым, растворимым, приторно–сладким, Лина только на мгновение подумала, что сахар вреден для ее безупречной фигуры, но улыбнулась, облизала губы, призналась, что это самый вкусный кофе, который она когда–либо пила.
Павел Ильич расцвел как майская роза, признался в ответ, что варил его сам, первый раз в жизни, для нее – для Полины.
Тогда же он узнал, теперь уже от девушки, что она терпеть не может свое полное имя, попросила называть ее просто Линой.
Павел Ильич понял, принял и в ответ представился Пашей.
После первого распития кофе последовали второе, третье. Посиделки уже приобретали некий ритуал, срыв которого каждый переживал как трагедию.
Павел Ильич все реже вспоминал про докторскую, которую от него ждал тесть, зато Лина с успехом защитила курсовую, чем очень удивила своего куратора. А все потому, что помог Гриневич – оформил по всем правилам титульный лист, оглавление, список литературы и конечно же озаботился содержанием.
Больше в библиотеке Лине делать было нечего, и осознав, что встреч теперь будет меньше либо не будет вообще, Павел Ильич подсуетился. У них на кафедре уходила в декрет лаборантка, по совместительству племянница коллеги, он предложил на ее место Огородникову. Всего на полставки – ей для опыта, ему – в помощь. Лина не могла поверить своему счастью. К тому времени она уже по уши влюбилась в Гриневича, а тут такая удача – и непыльная работа, и любимый рядом.
Конечно, они скрывали от всех свои отношения. На работе общались друг с другом сухо и официально, как и с остальными коллегами. После работы Гриневич громко объявлял, что едет домой, может кого–нибудь подвезти, по чистой случайности Лине нужно было в тот же район.
И они ехали. Вдвоем. На его скромной серенькой иномарке. Но не в тот район, где жил Гриневич, и не в тот, где жила Лина, а на противоположный конец города. Там, в обычном четырехэтажном кирпичном доме на третьем этаже находился их рай – маленькая студия с большой кроватью.
Там им больше не нужно было притворяться, обращаться друг к другу по имени–отчеству, изнывать от желания прикоснуться к своей половинке, поцеловать, потискать.
Никаких ограничений, никаких запретов целых два, три, максимум четыре часа.
Потом ему нужно было возвращаться в семью, к жене и детям, Лине – домой к бабушке.
Глава 3
Кстати, о бабушке, – вспомнила Лина.
Она побежала на кухню, там на двухметровом холодильнике, приколотый магнитом висел список важных дел. Он был написан от руки, удивительно ровным и красивым, как в начальных
Наталья Никитична еще утром уехала на дачу, сразу на несколько дней. На внучку оставила домашние дела и той надо было свериться, что она все выполнила, чтобы с чистой совестью лететь на море.
Лина поводила пальчиком по каждой строчке. Цветы политы, пыль протерта, полы вымыты, мусор вынесен, в почтовом ящике пусто. Она молодец.
Теперь надо позвонить бабушке, предупредить, что Лина тоже уезжает. Это самое сложное задание, поэтому с исполнением девушка тянула сколько могла.
Наталья Никитична была женщиной строгой и ворчливой, но в единственной внучке души не чаяла, желала ей счастья и судьбы, отличной от судьбы ее дочери.
Ее непутевая дочь родила ребенка от женатого. Ни имени, ни фамилии, ни места работы своего любовника Людмила матери не сообщила. Тот мужчина, как поняла Наталья Никитична, отказался и от ребенка, и от самой Людмилы, правда, Люда не особо–то и переживала. После рождения малышки буквально через месяц вышла на работу, оставив дочь на воспитание бабушке.
Потом, когда малышке было два года, Людмила заявила, что встретила настоящего мужчину и переезжает к нему. Свадьба? Нет, они решили просто пожить вместе. У него. Но Полинка пока пусть останется с бабушкой.
Прожили молодые вместе три года и разбежались.
Потом у Людмилы были еще несколько мужчин, три официальных, но тоже недолгих брака и вот сейчас четвертый.
Лина набрала бабушку. Та долго не брала трубку. Так бывало, когда она возилась на участке, а телефон лежал в избушке на столе. Бабуля перезванивала позже, когда заходила отдохнуть или спрятаться от непогоды.
Лина, закусив губу, меряла шагами комнаты, раздумывая, как быть. Уехать не предупредив, она не могла. Сообщение написать – бабушка их не читает из–за мелкого шрифта, а очки лежат вот – на комоде в ее комнате. То ли забыла, то ли решила, что на даче они ей не нужны.
Телефон в руках девушки ожил, сердечко радостно екнуло – бабушка, но на экране светилось имя другого абонента. «Любимый», что тоже обрадовало.
– Да, любимый? – прощебетала Лина в трубку. – Ты уже подъехал?
– Линочка, девочка моя, – от того, каким чарующим голосом прошептал Павел Ильич, у девушки предвкушающе защекотало внизу живота. Будущий доктор исторических наук оказался очень умным человеком и приятным собеседником, она могла его слушать часами. – Я вызвал такси, мои решили меня проводить в аэропорт, поэтому ты добирайся сама, встретимся в самолете. Все, больше говорить не могу, целую.
Звонок прервался.
– Нахрена? – уставившись в потухший экран телефона, спросила Огородникова. – Нахрена они поехали в аэропорт? Решили убедиться, что Павлик не врет и действительно сядет в самолет?
Павлик, конечно, сообщил жене и детям, что летит в командировку на целых десять дней, вот только назвал другую точку приземления – Новосибирск. Именно там будет проходить какой–то там симпозиум, он для пущей убедительности даже показал буклеты, где в красках расписывалось будущее мероприятие по дням и даже по часам. Жена историка, конечно же, поверила, нагладила мужу рубашки, брюки, трусы, приготовила чемодан.