Нам теперь все льзя
Шрифт:
препарат мне вкололи, от которого такие странные видения бывают.
В холле перед входом в кабинет сидели Лазарь Арнольдович и Аслан не глядя ни на кого, тихо беседовали.
– Извините, товарищи мужчины, сказала Марго, я ищу Григория, он в поле вашего зрения не появлялся.
Оба разом замолчали, прервав свой разговор на полуслове.
Гекслер встал и взял женщину за локоть повел к выходу из здания.
– Маргарита Сергеевна, зачем вам Григорий, он разве не
Лазарь Арнольдович, ну как вы можете так рассуждать, в прошлый раз мы с ним не договорили, при чем припоминается мне по вашей вине.
– Ну, что ж голубушка, остается мне лишь посочувствовать вам, Григорий увы наверху,
– Ему нужна искусственная вентиляция легких, а сей аппарат у нас только там находится.
– Надо полагать, что без этого аппарата он сразу умрет, спросила Марго.
– Выходит, что так, теперь у нас там аж два пациента, а это большая беда так, что я вас прошу, пожалуйста не нарушайте режим, врачей здесь раз, два и обчелся, не надо усугублять нам и без того нелегкую жизнь. Желаю вам здравствовать и Гекслер быстро направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Маргарита посмотрела ему вслед, и тут же незамедлительно в мозгу щелкнул тумблер, надо попробовать подняться на второй этаж, мельнику понятное дело это не под силу, а я вероятно смогу. Интересно, ночью медсестры или врачи где там сидят и как там устроена сигнализация.
Но осуществить в это ночь задуманное ей не удалось, после вечерних процедур и укола которая сделала ей Сирена, она почувствовала себя настолько плохо, что пришлось опять прибегнуть к помощи каталки при транспортировке своего бренного тела в палату.
– Что то быстро я привыкаю к этому виду транспорта, подумала она, так недолго и к катафалку привыкнуть и опять щелчок тумблера. «, а дежурила в эту ночь Кадарская, это я точно знаю, она мне на ночь укол приходила, делала, да болючий такой,
поэтому и запомнил.» всплыли в голове слова мельника.
А мне сегодня Сирена укол делала, болючий такой. Болезни у нас с Ватсоном разные, а уколы болючие -одинаковые. Может быть, эти лисички сестрички вопреки наставлению Узбека хотят нас быстрее из этого заведения выписать, может быть такое - вполне.
ГЛАВА 25.
Ну как продвигаются наши дела, спросил он.
– Еще несколько сеансов и наша пациентка гарантировано разделит сообщество мужчин на втором этаже, ответила собеседница.. Я свое дело сделаю, вот ты свое сделать не забудь, кстати, смотрел график. Завтра ты и Кадарская вместе дежурите. Смотри мне, знаешь, что я ведьма, на помеле летаю и сверху все вижу.
– Вот только не надо меня пугать ответил мужчина, этим ты меня только возбуждаешь, оказаться в постели с ведьмой это ли, не цель Люцефера.
– Иди, давай к этому старику Иннокентию, помоги болезному,
– Если ты такой умный иди сам к нему, всю грязную работу на меня перекладываешь.
– Ну не сердись ведьмушка ,ласково сказал мужчина, после этого приходи сразу ко мне , ночь то, она хоть и летняя, но длинная и сладострастно улыбнулся привлекая девушку к себе.
ГЛАВА 26.
Марго постучалась в палату к мельнику.
– Иннокентий Николаевич к вам можно?
– Заходите голубушка, заходите, послышался голос из-за двери и оттуда же раздалась знакомая музыка.
В палате кроме самого хозяина были еще двое молодых людей, девушка лет 20-25 пяти и худощавый юноша года на два –три по младше.
– Знакомьтесь Маргарита Сергеевна, это как говорится мои потомки, дочь Светлана и сын Василий. Вот пришли старика навестить, да и заодно мой проигрыватель принесли. На подоконнике стоял, старый советский проигрыватель «Вега» и воспроизводил пластинку с записанной мелодичной мелодией.
Маргарита слышала ее довольно давно, но название и исполнителя вспомнить никак не могла.
Словно угадав ее мысли
мельник сказал, это группа Спейс, Дидье Моруани.
– Много лет назад, я выстоял многочасовую очередь в московском магазине «Мелодия» на новом Арбате. Как же я был счастлив, когда ее приобрел, давали не более двух штук в одни руки, вот подарок другу вышел знатный, запоминающийся.
– В то далекое время, почти любая покупка давалась с боем, но приносила большую радость, а сейчас у всех плееры и музыкальные центры, но звук не тот, да и ощущение другое -обыденное.
В Палату зашел Гекслер и дети мельника стали прощаться.
– Оставайтесь, оставайтесь все, сказал доктор, вы мне абсолютно не мешаете, я просто поставлю больному капельницу и все, можете продолжать беседу.
Но молодежь поспешила удалиться.
Маргарита вышла в коридор дождалась врача и спросила:
– Лазарь Арнольдович, ну как он, раз его не перевели на верх, значит ему лучше или там просто места нет.
– Дорогая моя Маргарита ответил Гекслер, мест на верху хватает, но они оборудованы по разному, какие-то палаты получше, какие-то похуже. там у нас так сказать имеется по палатная специализация. И раз главный решил оставить нашего ветерана здесь, то следовательно он считает, что ему здесь будет лучше. Сама понимаете, туда посетителей увы не пускают. Да и я тоже так считаю, вы здесь останетесь или к себе пойдете, хотите я вас провожу.
– Нет спасибо, я если можно еще с Иннокентием Николаевичем побуду, сказала Марго и вернулась в палату мельника.