Наперегонки с Луной
Шрифт:
Он обвёл взглядом зал, чуть задержавшись на недавно пришедшем сюда молодом человеке, который явно был не здешнего круга. Как и остальные посетители – никто здесь не ровня по богатству и положению Го Сяофэню, настолько он был богат и влиятелен. Лань Юэ обворожительно улыбнулась:
– Лань Юэ благодарит твоего господина за заботу и учтивость и просит его не беспокоиться. Это мирное место.
Она была выдающейся мастерицей произвести впечатление кроткой и благородной молодой госпожи. Помощник Го Сяофэня согласно кивнул:
– Молодая госпожа вежлива и учтива. И всё же мой господин настаивает и просит вас составить ему компанию. Он уверен,
Он наклонился и лёгким движением руки сжал плечо Лань Юэ, сделав вид, что смахивает с него лепесток сливы.
Цзяо Ян удостоил эту довольно безобразную сцену лишь мимолётным взглядом. Не первая и не последняя подобная ситуация в его жизни. Сейчас они начнут мериться заслугами и титулами кланов, если девчонке удастся запугать приставал своей роднёй даже сквозь хмельной дурман, всё этим и закончится, если нет – ну что ж, такова жизнь. По большому счёту ему было наплевать и на неё, и на вельможу. Просто какое-никакое развлечение, пока ждёшь свой обед.
Разносчик появился с подносом аппетитно дымящихся тарелок и кувшином вина. Цзяо Ян зажал в пальцах монету, даже собирался её отдать, как вдруг один из оставшихся за столиком богатеев подал голос:
– Ты чего это, уважаемый, такое вино – и какому-то бродяге несёшь? Пусть радуется, что его, оборванца, вообще отсюда не выставили. Это вроде как приличное место! Так что неси всё сюда!
Разносчик с извиняющимся видом в последний раз покосился на монету, чуть поклонился и впрямь понёс угощение к столику вельможи. Подождав, пока он поравняется с его столом, Цзяо Ян незаметно подставил разносчику подножку. Тот нелепо взмахнул руками, тарелки полетели в свиту, а кувшин приземлился аккурат на коленях господина, испачкав пышное одеяние.
Багровея от злости, тот вскочил на ноги:
– Ах ты неуклюжий растяпа!
В зале повисла тишина, многие не смели даже шелохнуться. А потому издевательский смех, заполнивший помещение, звучал, как громовые раскаты. Цзяо Ян с вызовом смотрел вельможе в глаза. Он не собирался ничего говорить – ему не нужно было ничего говорить. Очередной напыщенный индюк, которых слишком много в родной Поднебесной, чтобы тратить время на каждого. Вот только оскорблений в свой адрес Цзяо Ян не терпел и терпеть не собирался. Было время, когда безродного мальчишку мог шпынять каждый встречный. Это время прошло.
«Что ты будешь делать? Нападёшь на меня?» – провоцировали чёрные глаза.
Посетители напряглись, ожидая неминуемой драки. Кое-кто даже аккуратно пятился к выходу, чтобы спуститься вниз. План Лань Юэ расправиться с Го Сяофэнем без лишнего шума начинал трещать по швам. Ей было велено провернуть всё настолько тихо, насколько возможно. Взгляд, которым оскорблённый юноша наградил купца, был хорошо ей знаком. Она не раз видела такой же в зеркале и прекрасно знала, что последует совсем скоро, палочка не успеет истлеть. А потому действовать нужно было быстро.
– Господин Го, позвольте вам помочь! – ласково проворковала она, выпорхнув из-за стола.
Каждое движение было отточено до мелочей и исполнено грации. В конце концов, годы обучения изящным искусствам в благородном доме давали свои плоды. Но Лань Юэ была искусна не только в танцах и обольщении. В каждый шорох тонкого шёлка рукавов, в каждый лёгкий взмах точно крыльями бабочки, она вкладывала немного дурманящего колдовства. Отвести глаза, затуманить
– Господин Го, – присев рядом с купцом, она несколько раз провела руками над мокрым пятном на одеждах, заглядывая ему в глаза.
Лань Юэ как бы невзначай коснулась его колена и бедра и совершенно случайно наклонилась чуть ниже, чем следовало, из-за чего из-под выреза верхних одежд выглянула тонкая полупрозрачная ткань нижнего платья. Го Сяофэнь и глазом не успел моргнуть как пятно исчезло. По его полному, лоснящемуся от выпитого вина лицу расползлась сальная улыбка:
– Фея! – восторженно воскликнул он, окидывая Лань Юэ осоловевшим взглядом, полным желания.
О том, чтобы повздорить с заносчивым молодым человеком, он и его подручные и думать забыли. Они откинулись на подушки, будто пьяны ещё сильнее, чем обычно.
– Ох! – наморщила прекрасный фарфоровый лобик Лань Юэ. – Господин Го, вам стоит пройти в свои покои и отдохнуть, уже темнеет. Ваши люди пьяны, позвольте проводить вас. Вы благородный господин, и ваша компания нисколько не скомпрометирует скромную Лань Юэ. Ваше воспитание не позволит вам причинить девушке вреда, правда?
Лань Юэ обворожительно улыбнулась, нисколько не показывая отвращения, которое испытывала к этому толстому и не очень опрятному, несмотря на своё высокое положение, мужчине. От него пахло кислятиной, которую не перебивал даже запах духов. Ей казалось, что стоит ему коснуться хотя бы ткани её ханьфу пальцами, то на нём останется жирный след. По своей воле Лань Юэ ни за что бы не пошла с таким господином в одну комнату в сумерках, но должна была играть роль до конца. И пусть окружающие сочтут, что она девушка полусвета, каковых немало крутится вокруг богатых людей, это совершенно неважно. Если всё пройдёт удачно, её уже утром не будет в этом городке…
***
Цзяо Ян был очень зол. Утраченная вкусная сладость была первым звоночком, месть за которую всё-таки можно было отложить в долгий ящик, но теперь чаша терпения переполнилась, и гнев бурлил вровень с краями. В таких ситуациях его могла успокоить только кровь, много крови.
Но что творит эта девица?! До раздражённого сознания Цзяо Яна с трудом дошло, что не будет простая дочь благородной семьи с такой отчаянной храбростью предотвращать назревающую бойню. Эти жесты, эти движения – они не могли принадлежать случайной свидетельнице. Всплеск призываемой ци, который он не мог не заметить, также вызывал подозрения. Ей что-то нужно от этого гадкого типа. Впрочем, это неважно, так неважно. Богатый господин, решивший проявить свой нрав в такой момент, даже не заслуживал места в чёрном списке. Его стоило убить сейчас – тем более в уединении это будет сделать проще простого. Но сначала нужно все-таки пообедать. Цзяо Ян заставил себя дождаться нового подноса с едой. Утолив голод и отведав отличного вина, он расплатился и тихо скользнул к выходу.
Вычислить, где остановился грубиян, было просто. Воспарив на мече, Цзяо Ян поравнялся с окном комнаты, где на дорогом матрасе развалился богатый ублюдок, а рядом с ним расположилась та самая девушка. Она щебетала милые глупости, а рука тянулась к жемчужной шпильке в волосах. Меч перекочевал в руку, и Цзяо Ян сделал шаг в сторону сладкой парочки. Значит, убийца. Кто бы сомневался. Но это была его добыча, и он не собирался просто так её отдавать. Толстяк заметил его – глаза обеспокоенно расширились, он нервно отполз к изголовью ложа.