Наперегонки со смертью

Воронин Андрей Николаевич

– А ты крышку откинь да посмотри.

– Песок?

– Копни-копни, не стесняйся. Он мягкий, рыхлый, руками разгребешь.

Банда углубился в песок примерно на длину ладони, как вдруг его рука наткнулась на что-то круглое и твердое, по-видимому, железное.

– Что это?

– Вытягивай.

Теперь Банда уже понимал, ощупав предмет, что это крышка закатанной банки, и сильно потянул вверх, вытаскивая ее из песочного плена.

В трехлитровой банке красивыми розовыми кусочками лежала подкопченная буженина, с виду совершенно свеженькая

и ужасно аппетитная.

– Паляндвица! – авторитетно прокомментировал Востряков. – Теперь поройся с другой стороны.

Через несколько мгновений из другого угла ларя Банда извлек на свет божий еще одну банку, полную сочных аппетитных колец домашней копченой колбасы, залитой небольшим количеством жира.

– Ухты!

– Самое лучшее хранилище для консервов – зимой не промерзает, летом не портится. Мясо – круглый год. Ну по праздникам, конечно...

– А как их теперь назад-то закопать?

– Ты что – "назад"! Ты, может, настоящей хохляцкой колбаски или паляндвички попробовать не хочешь? – Востряков даже вздрогнул от эдакого кощунства. – Банки эти мы с собой заберем. Дома откроем.

Он осмотрелся и повернулся наконец к Банде.

– Вроде все нормально. Ты тащи "пушки", а я принесу ветошь, бумагу и масло.

– Ты что, решил среди колбас автоматы спрятать? А если мать твоя за банкой какой в песок полезет, а вместо нее "узи" вытянет? – Банда совсем не чувствовал восторга по поводу тайника, придуманного другом. – Давай уж лучше в сено, и то, по-моему, надежнее будет...

– А кто тебе сказал, что среди колбас? Смотри! – с этими словами Востряков поддел принесенным с собой топором одну из досок пола и, с трудом приподняв ее, отвалил в сторону. Под досками тоже оказался желтый сыпучий песочек – такой же, как в ларях. – Эту схованку я еще в детстве обнаружил. У деда, видать, хозяйство помощнее нашего было, места больше требовалось. А может, время неспокойное было, стоило кое-что припрятывать. Словом, он, окромя ларей, здесь тоже продукты прятал. Мать про это даже и не догадывается.

– Ну тогда совсем другое дело! – успокоенно протянул Банда. – Тогда мне это место нравится.

Вдвоем они быстро почистили и смазали все оружие, старательно завернули в промасленную ветошь и, обвязав плотной бумагой, тщательно закопали свой арсенал в жвир: так называл Востряков этот замечательный мелкий желтый песок.

– Теперь ни одна собака, если и захочет что найти, не докопается! – удовлетворенно хмыкнул Востряков, ловко прилаживая доску на старое место и присыпая песком стыки, обеспечивая максимальную маскировку их тайника. – За свои "пушки" ты теперь спокоен будешь, надеюсь?

Банда улыбнулся и, забирая банки с деревенскими деликатесами, ответил одним словом:

– Вполне!

* * *

– Пусть оружие пока у тебя полежит. Я с собой только "вальтер" возьму, – Банда машинально дотронулся до подмышки, проверяя, на месте ли наплечная кобура с любимым пистолетом. – А ты за всем остальным присмотри, ладно?

– Не волнуйся.

– Ты

анекдот про старого литовца знаешь?

– Какой?

– Ну про то, как шел однажды один литовец мимо соседского хутора, глядит – а его сосед машинным маслом клумбу поливает... Слышал?

– Нет вроде.

– Останавливается литовец да спрашивает: "Эй, Юозас, что ты делаешь? Ведь у тебя все цветы завянут!" А сосед отвечает: "Цветы? Бог с ними, Гражина новые посадит. Главное, чтобы пулемет не заржавел!.." Что, правда, не слышал? – Банда сам не смог сдержать улыбки, глядя на рассмеявшегося друга.

– Нет!.. Классный анекдот, в самый раз про нас с тобой.

– Так и я о том же: смазывай иногда, посматривай...

– Кого ты учишь, командир? – попробовал возмутиться Востряков, но Банда поспешил успокоить друга:

– Да я так, на всякий случай... Не пропадать же такому добру, правда?

– Еще бы! Да и денег это сейчас немалых стоит.

– Вот-вот. А глядишь, может, и самим когда пригодится. Кстати, если что, если тут какие разборки начнутся, с тем же Быком, или другая какая необходимость, так ты пользуйся, не стесняйся. Смотри только осторожно, чтоб ментовка не загребла.

– Вот ведь любишь ты людей поучать, Банда!

– Да нет, Олег, я не то сказать хотел... Я ведь тебя подставляю в конечном счете... Статья же есть – за незаконное хранение.

– Я про это не слышал никогда как будто!

– Да послушай ты хоть минуту, Олег, не перебивай! – искренне возмутился Банда. – Что ты мне никак высказаться не даешь!

– И так все ясно. Что тут еще говорить?

– Я про то, что если что случится, ты все на меня сваливай – мол, ты тут ни при чем, приезжал к тебе летом друг, в сарае несколько раз ночевал, на сеновале. А что он там делал, что прятал – ему одному и известно. Твоя, мол, хата, вообще с краю, и ничего-то ты не знаешь.

– Ага, прямо так и скажу: ищите бывшего старлея Вооруженных Сил Сашку Бондаровича и сажайте его подальше и покрепче – это он подкинул мне все эти игрушки. Здорово ты, Банда, придумал, ничего не скажешь!

– Олег, ну послушай ты, черт возьми. Я же серьезно! – Банда, навоображав множество сцен обыска в клуне Вострякова, все никак не мог успокоиться. – Бог знает, откуда эти "пушки" к Ахмету попали и какие на них дела висят. Может, их по всей Европе и Азии Интерпол ищет. Может, за этим самым "узи" десяток трупов числится.

– Банда, да не волнуйся ты так, никто здесь никогда ничего искать не будет.

– Правильно, и я про то же. Но если что – вали все на меня, потому как Банду они все равно не найдут. Москва большая, и человека без квартиры да без прописки, без семьи и без родных, как бы "опера" ни старались, найти никогда не смогут. Так что меня сдать не бойся.

– Знаешь, Банда, а иди-ка ты... Достал уже! – Востряков не на шутку рассердился.

– Не кипятись, Олежка. Я же как лучше хочу. И пойдем – собираться надо, – Банда встал и сладко потянулся. – Здорово я у тебя, Олежка, отдохнул.