Наперекор ветрам
Шрифт:
«Бой» в тылу Киевского укрепрайона, в глубине обороны «красных», разгорался все с большей силой. Командующий «красной» стороной Семен Туровский, получив первые сведения о высадке авиадесанта, двинул против него свой подвижной резерв — конницу, мотопехоту, танки, бронепоезда.
На деревянной вышке рядом с Наркомом и Якиром, наблюдая за решающей схваткой между крупным десантом «синих» и противодесантным кулаком «красных», стояли Косиор, Постышев, Петровский, Любченко, Гамарник, Егоров, Буденный. Поле «боя» окружали тысячи колхозников, рабочих, служащих. Киевляне приехали сюда рабочими поездами, на автобусах, на машинах, пришли пешком.
Шустрые журналисты сразу же атаковали иностранных гостей, наблюдавших за ходом боевых действий со своей, специально устроенной для них вышки. Чехословацкий полковник Дастих под свежим впечатлением продиктовал корреспонденту «Красной звезды»: «Авиадесант — это новый вид войск, созданный большевиками». Генерал Лаузо заявил: «Поражен успехом авиадесанта. Европа отстала». Генерал Монти — гость из Италии — заметил: «Я буквально в восторге от применения воздушного десанта».
Ночью киевлян подняли сирены воздушной тревоги. Тут уже всем распоряжался начальник противовоздушной обороны Украины Александр Ильич Швачко. Якир повез гостей на завод «Большевик», чтобы показать готовность рабочего класса к защите своих предприятий от воздушного налета врага.
Шел четвертый день маневров. «Синие» возобновили активные действия. «Красные», обороняясь на правом фланге, предприняли подвижными резервами глубокий обход. Танки «синих», прикрытые авиацией, форсировали Ирпень по наведенным ночью переправам.
Дубовой ввел в прорыв кавалерийский корпус Криворучко — 12 конных, 4 артиллерийских, 3 танковых полка и танковую бригаду. «Синие» сквозным ударом через всю глубину обороны вышли на оперативный простор. Первым сюрпризом для Криворучко была воздушная атака «красных». Затем произошло столкновение крупных масс конницы, поддержанных с обеих сторон огнем танков и артиллерии.
Давно уже убрали хлеба. За каждым селом высились огромные скирды соломы. В любой колхозной хате хлеба было вдоволь. Не то что недавно! По большакам и дорогам, вдоль которых в прошлую осень валялись, как на фронте, трупы павших лошадей, теперь с песнями и музыкой двигались грозные полки. Кавалеристы отпускали шутки в адрес девчат из колхозного обоза, отвозивших хлеб на железнодорожную станцию. Девушки улыбались, показывая белые зубы, и, чтобы скрыть смущение, нахлестывали кнутами ни в чем не повинных лошадей.
Среди старых командиров-конников было немало таких, которые дрались с деникинцами еще под Орлом. Их благословлял на эту святую битву сам Серго Орджоникидзе. В длинной мохнатой бурке в метель и пургу стоял он тогда на передовой, провожая червонных казаков Примакова в деникинский тыл. Много было здесь и тех, кто крошил Врангеля под Каховкой, громил Петлюру под Волочиском и банды Антонова на полях Тамбовщины.
Тяжелый туман полз над мокрыми полями. Медленно плыли на запад рваные тучи. И вдруг солнце словно ударом меча распороло свинцовое небо. На минуту выглянул из прорехи его раскаленный зрачок. Золотые лучи, проткнув зыбкий туман, упали на землю широким голубым веером.
Полки кавалерии в сиянии призрачного света напоминали чеканные глыбы. Всадники казались сказочными богатырями, пришедшими из тьмы далеких веков.
Прикрытая танками, конница из походных колонн перестроилась в боевые порядки. Полки, рассредоточив в глубину и по фронту линейные эскадроны, пулеметные тачанки, батареи, заполнили весь плацдарм с севера на юг, от командного пункта
Командарм Семен Туровский, прикрыв войска от внезапного нападения «синих» танковым корпусом Антона Борисенко, начал окружать «неприятельскую» конницу мотопехотой. Криворучко сначала отошел, понеся большие потери, но потом снова двинулся в наступление. Свежий танковый резерв Туровского, поддержанный штурмовой авиацией, нанес по коннице сокрушительный удар.
16 сентября в зрительном зале Киевского оперного театра у огромных карт, разрисованных изогнутыми цветными линиями, руководитель маневров Якир делал разбор. В партере, ложах, амфитеатре, на бельэтаже и галерках — всюду можно было видеть танкистов. У пехоты появился мощный соратник — технические войска. Вчера это была лишь идея, сегодня — бесспорный факт!
В фойе участники штурма Зимнего дворца, герои Перекопа и Царицына встретились с теми, кто водил войска на Буг, за Вислу, и с теми, кто брал Екатеринобург [31] и Владивосток.
Правые ложи заняли иностранцы. В первой уселись французы, рядом — чехи, в третьей — представители Рима. Напротив расположились работники Главного штаба Красной Армии.
После разбора маневров генерал Лаузо сказал корреспонденту «Правды»: «В отношении танков я полагал бы правильным считать армию Советского Союза на первом месте». Генерал Крейчи добавил: «Наиболее характерным из виденного на маневрах считаю массовое применение больших моторизированных соединений и их новую интересную тактику». А генерал Монти подчеркнул: «В отношении оперативной мысли важно, что в Красной Армии нет схоластики».
31
Ныне Свердловск. (Ныне опять Екатеринбург — Д. Т.)
О какой схоластике могла идти речь в армии, руководимой Коммунистической партией и талантливыми полководцами — славными питомцами ленинской школы!
…На широком поле правильными квадратами и прямоугольниками расположились войска. Здесь под Киевом собралась вся огромная армия Правобережья, завершившая годовую учебу великолепным заключительным маневром на переправах через Ирпень.
Был ясный осенний день. Со стороны Святошина лениво дул ветер, гнавший на город тихую песчаную пелену. Трепетала пожухлая трава, стряхивая с себя колючий песок. Издали казалось, что это серо-голубые зверьки, встав на задние лапки, совершают на одном месте священный, им одним доступный перепляс. Дрожали длинные стебли белены — она была слишком ничтожной, чтобы сойти за дерево, и слишком величественной, чтобы считаться травой.
Над широким полем высились две трибуны, наспех сколоченные саперами. Возле них собрались многочисленные гости и просто жители столицы. Было много женщин. Киев всегда славился своими женщинами, а киевлянки — изысканными нарядами и необычной красотой.
На трибуну поднялись первый секретарь ЦККП(б)У Станислав Викентьевич Косиор, председатель ВУЦИК Григорий Иванович Петровский, председатель Совнаркома Панас Петрович Любченко. Вечно сумрачный Павел Петрович Постышев поддался общему настроению: улыбался и бросал сиплым, словно простуженным, голосом шутливые реплики.