Написано кровью моего сердца. Книга 2. Кровь от крови моей
Шрифт:
– Думаешь, есть то, чего я не сделаю, чтобы не говорить Минни о смерти Бена?
Грей глубоко вздохнул, кивнул и выпустил руку брата.
– Понятно. Я помогу тебе, что бы ты ни задумал. Но для начала я должен поговорить с Уильямом. Перси сказал…
– Ах да, конечно. – Хэл моргнул, его лицо расслабилось. – Встретимся через полчаса.
Уильям уже оделся, когда знакомый ему лейтенант Фостер принес ожидаемое послание от сэра Генри. С сочувственным видом Фостер протянул ему документ, запечатанный личной печатью сэра
В нем содержалось краткое уведомление, что его отстранили от службы до дальнейших указаний. Уильям выдохнул и лишь тогда осознал, что во время чтения затаил дыхание.
Разумеется, сэр Генри не посадит его в тюрьму – это невозможно, когда армия на марше. Разве что закует в кандалы и повезет в повозке… Клинтон даже не может посадить его под домашний арест – предполагаемый «дом» как раз закачался над его головой: дядин денщик разбирал палатку.
Ну и ладно. Уильям положил послание в карман, сунул ноги в сапоги, надел шляпу и вышел, с учетом сложившихся обстоятельств чувствуя себя не так уж и плохо. Болела голова, но терпимо, и он даже позавтракал тем, что оставил ему Тарлетон.
Ко времени, когда все утрясется и сэр Генри выкроит время, чтобы обратить внимание на неповиновение своим приказам, Уильям уже отыщет капитана Андре и расспросит его, как найти Тарлетона, и все будет хорошо. А пока он будет искать Джейн.
Над самодельными укрытиями и стоящими вдоль дороги фермерскими повозками, вокруг которых толпились женщины, витал горьковатый запах свежей капусты. Армейский повар кормил беженцев, но рационы были скудными – несомненно, из-за сражения.
Уильям пошел по дороге, выискивая Джейн или Фанни, и наткнулся взглядом на Пегги Эндикотт – она шла навстречу ему с ведром в каждой руке.
– Мисс Пегги! Могу я предложить вам свою помощь? – Уильям улыбнулся ей и обрадовался ответной улыбке, вспыхнувшей на встревоженном до того личике.
– Капитан! – воскликнула она, от волнения чуть не выронив ведра. – О, как я рада видеть вас! Мы так волновались за вас – сражение ведь, и мы молились о вашей безопасности, но папа сказал, что вы обязательно победите злых мятежников, и Бог убережет вас.
– Ваши молитвы очень помогли мне, – заверил ее Уильям и взял ведра. В одном была вода, из другого торчала зеленая ботва репы. – Как здоровье ваших родителей и сестер?..
Дальше они пошли вместе. Пегги приплясывала и болтала, будто жизнерадостный попугайчик. Уильям пригляделся к прачкам – нет ли среди них Джейн или Фанни? – рядом с этими грозными женщинами гораздо безопасней, чем в какой-либо другой части лагеря. Сегодня утром вода в котлах не кипела, но в воздухе все равно витал запах хозяйственного мыла и грязной мыльной пены.
Не встретив ни Джейн, ни Фанни, они дошли до повозки Эндикоттов – Уильям с удовольствием отметил, что все четыре колеса на месте. Эндикотты
– Ничего серьезного, мэм, всего лишь царапина, – в десятый раз заверил он миссис Эндикотт, когда она заставила его сесть в тени и выпить воды со слабым привкусом бренди. Миссис Эндикотт так радовалась, что у них еще есть бренди…
Потом он помогал Эндикоттам складывать вещи в повозку. Передавая Уильяму ящичек с чаем, Анна провела ладонью по его руке – наверняка нарочно.
– Вы останетесь в Нью-Йорке? – спросила она, подняв дорожную сумку. – Или же – простите мое любопытство, но это многих интересует – вернетесь в Англию? Мисс Джерниган говорит, что это возможно.
– Мисс… ах да, конечно, – Уильям наконец-то вспомнил Мэри Джерниган – кокетливую блондинку, с которой он танцевал на балу в Филадельфии. Он окинул взглядом беженцев. – Она здесь?
– Да, у доктора Джернигана есть брат в Нью-Йорке, какое-то время они будут жить у него, – слегка резковато ответила Анна – похоже, она уже пожалела, что привлекла его внимание к Мэри Джерниган. Однако она быстро взяла себя в руки и широко улыбнулась, отчего на ее левой щеке появилась очаровательная ямочка. – Вам ведь нет нужды искать приют у родственников, которые предоставят его с неохотой? Мисс Джерниган сказала, что в Англии у вас большое имение.
Уильям уклончиво хмыкнул. Отец предупреждал его о девицах, ищущих богатых женихов. Таких оказалось много, но ему все равно нравилась Анна Эндикотт и ее семейство. Он предпочитал думать, что они питают к нему искреннее расположение, а его титул и нынешнее шаткое положение мистера Эндикотта, которое наверняка затронет Анну и ее сестер, никак на это не влияют.
– Не знаю, – забрав у нее сумку, ответил Уильям. – Я и в самом деле не представляю, что меня ждет. Да и кто знает такое во время войны? – Он улыбнулся с толикой сожаления.
Словно ощутив душевные метания Уильяма, Анна коснулась его руки и тихо сказала:
– По крайней мере, вы можете быть уверены в том, что у вас есть друзья, которым небезразлично ваше будущее.
– Спасибо, – ответил Уильям и посмотрел на повозку, чтобы Анна не заметила, как он тронут ее словами.
К нему целеустремленно проталкивался через толпу некий мужчина, и при виде него мысли о влажных, темных очах Анны Эндикотт тут же улетучились.
– Сэр! – задыхаясь от бега, произнес Коленсо Барагванат. – Сэр, вы…
– Вот ты где, Барагванат! Что ты здесь делаешь и где оставил Мадраса? Впрочем, у меня есть хорошие новости – Гот нашелся. Он у полковника Тарлетона и… что такое?
Коленсо дернулся, будто у него в штанах оказалась змея, его квадратное корнуолльское лицо скривилось.
– Джейн и Фанни ушли, сэр!
– Ушли? Куда?
– Не знаю, сэр. Но они ушли. Я вернулся за курткой, шалаш был на месте, а их вещи пропали, и я не смог найти их! Я спросил соседей, они сказали, что девушки собрали свои узлы и исчезли!