Напролом

Сухов Евгений Евгеньевич

Варяга явно заинтересовало это замечание, он подался вперед и положил руку водиле на плечо.

— А ну-ка, Май Трофимыч, с этого места поподробнее. Что ты мне можешь рассказать про Самородова?

Водила заерзал на сиденье и смущенно кашлянул.

— Так это… Едем, что ль, в Оленегорск?

— Едем! Едем! — подтвердил Степан. — Давай, Май Трофимыч, только не торопись!

Некоторое время ехали молча. Варяг прокручивал в голове недавний разговор с кремлевским «серым кардиналом» Мартыновым и пытался понять, что же его так насторожило тогда. А ведь насторожило… Мартынов затронул два сюжета. Речь шла о Парижском клубе беглых российских

банкиров, которых ему предложили «тряхануть», и о ситуации в Мурманске… Разговор о Мурманске пошел какой-то странный, очень странный. Впервые о заполярном городе заговорил Виноградов, прощупывая его реакцию на предложение участвовать в губернаторских выборах. Когда Варяг наотрез Отказался, похоже, кремлевские вздохнули с облегчением и сосредоточились на «обработке» своего кандидата — отставного заместителя командующего флотом. Но ведь у них там просто так ничего не делается. И вряд ли они стали бы проталкивать в губернаторы кристально чистого человека в надежде, что он сумеет поставить заслон отморозку Таганцеву. Уж кто-кто, а кристально честный морской офицер против Таганцева сыграть никак не сумеет. Вон даже Плешивый, уж на что человек серьезный, и тот оплошал… Подставился, дурья башка!

— А что, Май Трофимыч, — обратился Варяг к водиле, — этот Самородов, он на пенсии, что ли?

Таксист пожал плечами:

— Ну, вроде как да. В Оленегорск переехал после шумной своей отставки. А сам ведь-то он родом из Мурманска.

Варяг хмыкнул:

— Из Мурманска… А чего ж в родном городе не остался?

— Да не совсем же он дурак! Вон Леня Шумов, его друг старинный. Не слыхали, чем кончил? Сожгли его, беднягу, заживо…

Варяг переглянулся с Сержантом.

— Слыхал. Так что, и Самородову такое грозило?

— А то! — Таксист даже подскочил на своем месте. — Этот Игорь Васильич уж ежели решит свою линию гнуть — так попрет напролом! У него ж никаких тормозов нет! Потому он и с флота ушел. С начальством поцапался насчет той подлодки затонувшей, так нет, чтоб признать правоту комиссии. Он обвинил все высокое начальство бог знает в чем. Вот и напоролся на мину… И тогда же, в две тыщи втором, как раз Шумова спалили. Самородов допер, слава богу, что если в Мурманске останется — то и он не жилец. Вот в Оленегорск и подался от греха подальше…

— Может, у него проблемы были в городе? — осторожно начал Владислав. — Помимо трений с флотским начальством?

В этот момент Сержант обернулся и пристально всмотрелся в черную тачку, маячившую сзади на шоссе.

— Интересное кино, — пробормотал он. — Где-то я этот джипарик уже видел… Май Трофимыч, глянь в зеркало — не признаешь?

Таксист бросил взгляд в зеркало заднего вида и нервно кашлянул.

— Знаю я этот черный «лендкрузер», Виктор Иваныч… Это люди Норвежца.

Сержант нахмурился:

— А не обознался? Точно они?

— Ох-охо-хо… А с чего ж мне обознаться, коли это) джип с самого утра за нами из города до аэропорта утюжил… — жалобно закряхтел таксист.

— Почему же мне не сказал?

— Так я же не знал. Мало ли куда братва едет? Может, самого Таганцева встречать в аэропорту…

— Выходит, встречать ездили тебя, Владик, — попытался пошутить Сержант.

— Да нет, Степа, — серьезно отозвался Варяг. — Не меня… Это тебя они пасут. Ты на этом такси давно разъезжаешь по городу?

— Да с самого дня приезда… Неделю,

— Ну вот, дружище, к тебе и хвост прицепили. Теперь будут выяснять, зачем, куда, кого везешь… — Варяг

мрачно выругался. — Вот, блин, не хватало еще вляпаться в дорожную разборку. А я как глупый фраер приехал… Предупреждал ведь Филат: не суйся в Мурманск без охраны! Ну и что теперь будем делать?

Степан слегка хлопнул таксиста по плечу.

— И что, Трофимыч, серьезные в этой тачке ребята ездят?

Тот снова закряхтел:

— Ох-х… И не знаю даже. Если там Жора сидит — то дело серьезное…

После того как «Волга» проскочила небольшую деревеньку, шоссе побежало по густому хвойному лесу и стало резко забирать вправо. Степану пришла в голо ву неожиданная мысль.

— Вот что, Трофимыч, давай-ка заворачивай в лес и встань там в кустах — но так, чтоб тебя с шоссе видно было.

— Ты что задумал? — поинтересовался Варяг, в — Хочу их заманить, как Иван Сусанин поляков… — усмехнулся Степан. — И выяснить, точно ли они за нами костятся или просто в Оленегорск к тамошним девкам на банный день собрались.

«Волга» свернула вправо, на ухабистую фунтовую дорогу и затряслась по сухой щебенке. Углубившись в сосняк метров на пятьдесят, Май Трофимович, как и было велено, заглушил мотор.

— Трофимыч, вылазь! — приказал Сержант и добавил: — А ты, Владислав Геннадьич, сиди тут тише воды и ниже травы! Командовать этим парадом буду я.

Таксист растерянно глядел на посуровевшего пассажира и явно не знал, что делать дальше. Сержант попросил его открыть капот и сделать вид, будто он там что-то ищет или чинит. А сам, достав из внутреннего кармана пальто восьмизарядную «беретту», снял ее с предохранителя и засунул в правый карман. Со стороны шоссе раздалось урчание мощного дизельного движка. Еще через минуту мимо уходившей в сосновый лес дороги прошелестел черный автомобиль, но вдруг раздался пронзительный визг шин, и «лендкрузер» дал задний ход: водила успел заметить «Волгу». Из съехавшего на обочину джипа вывалились трое рослых парней и рысцой направились к такси. Судя по их решительности, они в этот утренний час оказались на оленегорском маршруте отнюдь не случайно.

Сержант подобрался и опустил правую руку в карман. Он внимательно смотрел на приближавшихся пацанов. Из всей троицы он выделил тощего длинного парня с горящими, точно в тифозной лихорадке, черными глазами. Его внимание, впрочем, больше привлекли его руки. Тощий сжимал в обеих руках топор на длинной рукоятке.

— Прямо дровосек из сказки братьев Гримм, — пробормотал Степан и перевел взгляд на спутников «лесоруба». Те были не вооружены и настроены не так решительно. Уже хорошо. Значит, если нейтрализовать главаря, у них сразу весь боевой запал пройдет. Так оно всегда бывает…

Он шагнул вперед, как бы желая задать тощему какой-то вопрос, но вместо этого молча достал «беретту» и дважды выстрелил ему в лицо. Он даже не прицеливался, зная, что рука сама привычно выберет нужную высоту прицела в соответствии с ростом противника, и обе выпущенные из ствола пули одна в одну лягут в переносицу. Так и случилось. Тощий дернул головой назад, выронил из рук топор и осел на пожухлый ковер из сосновой хвои.

Оба его спутника на миг замерли, потеряв ориентацию в пространстве, но тут же развернулись и изготовились дать деру через сосняк в сторону шоссе, но Сержант выстрелил еще четыре раза, уложив обоих невооруженных громил точными выстрелами в затылок. После того как гулкое эхо выстрелов смолкло вдали, Сержант замер на несколько мгновений, прислушиваясь. Стояла гробовая тишина.