Напряжение растет
Шрифт:
Только это так – мелочь, легальное прикрытие совсем другой химии. Есть вещи гораздо более желанные, чем физическая сила, – Сила магическая, недоступная большинству по такому несправедливому и бесчестному праву рождения. Однако всего одна таблетка, и потусторонняя мощь разливается по телу, даруя чувство неуязвимости, избранности, причастности к узкому кругу одаренных. Впрочем, химия не дает мастерства и знаний, так что ничего, кроме очень живучего мяса, из неодаренного не выйдет. Вот если дозу примет тот, кто родился с искоркой дара… Как минимум рост на один ранг гарантирован, а при постоянном применении – даже на два ранга, вплоть до заоблачного
Единственная беда – о потомстве можно забыть, но тех, кто уже настроился жить в роскоши, это мало волнует. Куда больше их страшит схватка с настоящим одаренным равного ранга. Еще более неприятным может оказаться профессиональный интерес аристократа к внезапным успехам. Потому что оба этих события гарантируют «химику» смерть – в первом случае его убьет мастерство, во втором – гнев и ярость благородного рода. Но шанс всего этого настолько незначителен, что…
Разумеется, такая химия строго запрещена. Разумеется, на нее все равно есть спрос. А значит, она страшно дорога и приносит огромную прибыль – достаточную, чтобы Кочетов регулярно выкупал экспонаты Sotheby’s для своей коллекции.
Сегодня днем груз с полугодовым запасом химии пошел ко дну. Перевозчик развел руками и посоветовал покупать страховку.
«Досадно», – подумал человек-камень, замерев в душевой под холодными струями контрастного душа.
Еще более досадно, что химия уже была распределена по постоянным покупателям, за нее получены деньги, а цех не сможет выдать новую партию раньше чем через три месяца.
С точки зрения постороннего не случилось ничего фатального – ведь деньги можно вернуть обратно, внимание властей к грузу не привлечено, канал перевозки не вскрыт, а клиенты никуда не денутся. Все верно, за исключением последнего пункта. Клиенты не примут деньги назад. Клиентов не интересуют причины случившегося и чужие сложности. Они захотят получить свою Силу – в синеватых таблетках, в капсулах без надписей. И действовать будут, думая мускулами и рангом. Они поведут себя так не потому, что тупые или недалекие, – ими будет двигать страх, лишающий разума. Ведь пропуск дозы – гарантированное падение вниз. Целая толпа разъяренных пока еще «ветеранов», «учителей» и «мастеров».
Значит, придется сократить срок производства до месяца. Такое возможно – достаточно подпитать узкие места техпроцесса деньгами, избыточно дублируя высокотехнологичное оборудование. Дорогие и запрещенные реактивы, запас которых также пополняется с солидными интервалами, тоже реально раздобыть и протащить через таможню, оплатив золотом по весу. «Варщики» не откажутся от трудового подвига, если поманить пухлой пачкой резаной бумаги… Все решаемо.
Остается один вопрос – кто за все это будет платить? За потерянную партию товара, за оборудование, за накладные расходы, за реагенты, за работу, за недостачу прибыли, наконец? Олег Степанович обратился с этим вопросом к своим покровителям.
Там, за зеркальными окнами офиса-башни крупной газовой компании, его уверили, что он не зря все это время платил двадцать процентов от дохода. На этом разговор через электронный терминал с невидимым собеседником завершился, и управляющий вежливо вывел его из кабинета. Быть может, действительно не зря. Но смутное ощущение бессмысленности
Постояв под душем еще пару минут, Кочетов решил дать покровителям неделю. А дальше он решит свою проблему сам, как делал все эти годы. Раз перевозчик взял груз, но не отдал его в конце маршрута, то отвечать ему. Олег Степанович знал, как убедить партнера в правильности данной мысли – достаточно выбрать хороший аргумент. И самым лучшим аргументом в этом случае будет единственный наследник Зубова, в целом виде или, если его отец упрется, по частям. Аристократа Зубова Кочетов не боялся – драгоценная химия производилась еще и для двух десятков его собственных бойцов.
Из здания Кочетов выходил с готовым решением. Привычно подхватив за талии шагнувших к нему прекрасных девушек – шедевры природы, одетые в шедевры модельеров и ювелиров, – он загрузился в шедевр немецкого автопрома и отдал приказ водителю-профессионалу двигаться в особняк, признанный шедевром архитектуры средних веков. Как уже говорилось, Кочетов любил совершенство. Увы, его собственные планы не всегда могли этому соответствовать.
Глава 4
Звенели в ушах слова сочинения, рисуя картину золотой осени, самого ее цвета с еще не облетевшей листвой, теплыми деньками и синим небом над головой. Во всяком случае, вид на школьном дворе полностью соответствовал описанию. Разве что крупное тело одноклассника, пытающегося укрыться среди веток высокого дуба, не особо вписывалось в общую картину. Но это дело временное – большая перемена скоро кончится.
– Ян.
Крона тревожно ворохнулась, скрывая испуганный взгляд. Ветки заскрипели, рассказывая о новой попытке забраться повыше, а лента сорвавшихся на землю желто-красных листьев указала маршрут нового восхождения, уже третьего за десять минут.
– Ян, – выждав еще пару минут, с любопытством произнес я.
Сверху что-то жутко захрустело, а верхушка дерева опасно наклонилась, подчиняясь потенциальной энергии (физика, второй урок) и отчаянным усилиям молодого примата (биология, первый урок).
– Ян, – оценив дистанцию до условной вершины, озвучил я и скептически почесал подбородок.
– Хорошо, я сдаюсь! – раздался с небес панический голос.
– Тогда слезай, – покладисто улыбнулся я.
– Н-не могу, – задрожал голос из ветвей.
– Ян, – укоризненно произнес я.
– Хорошо-хорошо!
Дуб хорошенько тряхнуло несколько раз, воздух вокруг заполнился медленно падающим облаком листвы, из которого хмуро вышагнул одноклассник, на ходу вычесывая из гривы волос мелкие ветки и паутину.
– Твой портфель, – миролюбиво указал я на подобранный мною в процессе погони и пристроенный неподалеку ранец.
– Спасибо, – выдал он после короткой паузы, настороженно поглядывая исподлобья.
– Обсудим условия перемирия, – повел рукой, предлагая пройтись по школьной аллее.
Ян молча подхватил портфель и зашагал рядом.
– Шесть плиток шоколада, волейбольный мяч. – Я проследил за выражением лица, в общем-то одноклассник не имел ничего против, и добавил: – Пересядешь на другое место.
– Это еще зачем?
– Зато я не буду сидеть у тебя за спиной, – развел я руками.
– Но это ведь ты!.. – вскинулся он.
– Ян, но до этого ведь не я? – Уголки моих губ приподнялись в ироничной улыбке.
– Ладно, – вздохнул парень, скидывая с плеча несколько прилипших листьев.