Нарушая правила
Шрифт:
Мне становится нехорошо, и я молча проклинаю самого себя.
Я снова это сделал. Смешал бизнес с удовольствием. И на этот раз результат может быть катастрофическим. На этот раз дело не в моем невезении с женщинами. Вина сто процентов лежит на мне, и это намного хуже, чем «отравленный» сэндвич.
Мне уже давно следовало прекратить все отношения с Натали.
Глава 33
Я прилагаю все усилия, чтобы скрыть безудержный страх, который струится по моим венам, когда мы
Часы громко тикают в моей голове каждую секунду, пока мы рассматриваем планы для перестройки кухни.
Я собран, когда мы разговариваем, сосредоточившись на работе, а не на женщине, которую только что поимел, и которая собирается «поиметь» меня. Я ей не позволю. Отправляю сообщение Чейзу, сказав, что мне нужно снова поговорить с его кузеном, и уверен, что как только мой приятель закончит вынимать расческу из чьего-то уха или наперсток из пупка, он мне перезвонит.
— Мы должны все закончить через несколько недель, — решительно говорю. Ощущаю такое чертовски сильное напряжение, что могу взорваться в любую секунду.
— Я так взволнована. Хочу, чтобы все получилось, — говорит Лайла и кладет руку на плечо Натали. — И эта женщина заслуживает уважения. Узнав ее получше во время занятий по самообороне, я поняла, что хочу, чтобы этот ремонт состоялся, и как все можно тут устроить. У нас все получится. Я боялась, но она подбодрила меня.
— Правда?
Лайла кивает.
— Она сказала, что прикрывает твою спину.
— Держу пари, что так и есть, — говорю, и картина становится еще более четкой. Натали, должно быть, задницу надрывала, чтобы получить для нас эту работу. Вероятно, она попытается заявить, что управляет моим бизнесом.
Бля, бля, бля. Какая же подлая маленькая киска. Проникает во все. Прыгает в каждую проклятую сумку.
— О, Натали. Я хотела показать тебе гардероб, — говорит Лайла с лучезарной улыбкой.
Натали кладет руку мне на плечо.
— На прошлой неделе на занятиях по самообороне Лайла восхищалась здешним гардеробом, и мне не терпится его увидеть.
Когда Лайла идет к гардеробу, я могу думать лишь о том, что я на час ближе к тому, чтобы закончить этот гребаный союз с женщиной, которую недавно трахнул.
Усатый клерк в очках с тонкой оправой берет наши бумаги, скрепляет их вместе и штампом ставит на них дату.
— Документы будут поданы сегодня. Мы уведомим вас через несколько недель, когда ваш запрос на аннулирование будет удовлетворен, — говорит клерк, не поднимая глаз. Его монотонный голос режет мне уши, но звучит сладкой музыкой, потому что я на шаг ближе к тому, чтобы вырезать эту женщину из моей жизни.
Натали счастливо подпрыгивает.
— Большое вам спасибо, —
Я касаюсь пальцами изношенной древесины стола клерка.
— Сколько времени это займет? — спрашиваю я Скучающего человека.
— Несколько недель, — бубнит он.
— Но в среднем несколько недель — это одна неделя, две недели, три недели, четыре?
Медленно, словно ему стоит больших усилий, он поднимает взгляд.
— Несколько недель, — повторяет он, что свободно переводится, как «заткнись, нахрен».
— Но сколько это в целом?
Он одаривает меня красноречивым взглядом.
— Это больше, чем день, и меньше, чем много дней.
Я вздыхаю, но, как собака с костью, не сдаюсь.
— Не могли бы вы назвать примерное количество дней, пожалуйста?
Натали берет меня за локоть.
— Уайат, — мягко говорит она, — он сказал несколько недель.
— Но мне бы хотелось знать, что значит «несколько недель», — говорю я ей. Натали сглатывает и отводит от меня взгляд. Я снова поворачиваюсь к парню, пытаясь применить пряник вместо кнута. — Я был бы так благодарен, если бы вы могли дать нам приблизительную оценку? Просто сузьте это количество до примерного значения, пожалуйста?
Я сжимаю ладони, словно в молитве, надеясь, что до него дойдет, что я умоляю, и он проявит милосердие.
Он снова раздвигает свои потрескавшиеся губы.
— Вот вам приблизительная оценка, — говорит он, слегка улыбаясь. — Несколько недель.
Клерк сует нам копии бумаг, звонит в серебряный колокольчик и кричит: «Следующий».
Мы идем по коридору здания суда, направляясь к выходу.
— Эй. Не хочешь рассказать мне, в чем дело? — спрашивает Натали.
Проводя рукой по волосам, я бормочу:
— Просто хочу, чтобы вся эта хрень закончилась.
— Ну, да, — говорит Натали, закатывая глаза. — Это очевидно.
— Не пытайся делать вид, что ты не чувствуешь того же, — выплевываю я, когда мы подходим к выходу.
Я толкаю дверь, придерживая ее для Натали. Манеры все еще при мне, даже когда все остальное разваливается.
Она выходит на яркий солнечный свет и складывает ладонь козырьком над глазами, чтобы защитить их.
— Ты этого хотел, — холодно произносит она. — Ты хотел этого.
Я хмурюсь.
— Что?
— Уайат, с самого начала ты ясно дал понять, как сильно хочешь аннулирования, — говорит Натали, и теперь ее тон показывает раздражение. На меня. Она поднимает руки. — Я думала, ты будешь счастлив. Я думала, что именно этого ты хочешь. Так почему же ты не счастлив?
— Ты считаешь, что я должен быть счастлив? — бросаю ей в ответ, разочарование клокочет во мне, выпрыгивая на поверхность. Я жду ее удара. Мне нужно быть готовым к ее нападению из засады.
— Я думала, мы собираемся встречаться?