Нарушая правила
Шрифт:
Я кричу. Ощущение, что он меня убивает, а не трахает.
«Он в любом случае собирается это сделать» — думаю я.
Я кончаю ему в рот, и мой похититель всасывает каждый стон, каждую каплю удовольствия, которое он выпустил на свободу и которые я слишком долго держала в клетке. Моё тело сотрясается от оргазма, который кажется бесконечным.
Прячу лицо за ладонями, совершенно ошеломлённая.
Я отдалась не мужчине, а безмолвному кошмару из украденных взглядов и рисунков, оживших на его коже. Руки, что обхватывают мои ноги, покрыты чернилами. Всё его тело.
И всё же я не отступаю.
Это он отпускает меня.
Я растворяюсь в возбуждённом вздохе. Мышцы ног болят. Моя кожа покраснела от укусов и рук, но это ничто по сравнению с тяжестью мыслей, роящихся в моей голове.
Я могла бы отступить. Отвергнуть его.
Вместо этого я практически молила его взять меня.
Насколько я, чёрт возьми, ненормальна?
Он осторожно опускает меня на пол. Я украдкой шпионю за ним. Вижу, как он вытирает рот тыльной стороной ладони, затем облизывает пальцы. Я снова дрожу, а внутри меня вспыхивает грязное, неправильное желание.
Резким жестом мужчина встаёт и снимает с себя джинсы. Он только что кончил, но член снова твёрд. При мысли о том, что произойдёт сейчас, когда все барьеры разрушены, меня охватывает жар. Несколько мгновений он только смотрит на меня, затем разворачивается и спускается по лестнице. Услышав, как хлопает входная дверь, я встаю и подхожу к окну. Вижу, как он направляется к озеру за домом и ныряет не раздумывая.
Несмотря на то что у меня подкашиваются ноги, я выхожу следом.
Лес тёмный. Тихий. Я не падаю духом. Не обращая внимания на свою наготу, я обнимаю предплечья и иду вперёд. Выступающие из земли корни мешают двигаться, заставляя спотыкаться.
Заметив меня, он набирает в лёгкие воздух и ныряет. Через некоторое время поднятые им волны рассеиваются, и поверхность становится ровной, как доска.
Не видя, как он всплывает, я задерживаю дыхание.
Ветер громко завывает, проникая сквозь пологи сосен. Из-за туч появляется силуэт луны, освещая озеро и фигуру только что всплывшего мужчины. Отработанным жестом он отводит волосы с лица и поворачивается ко мне.
Я почёсываю затылок, ощущая привычное покалывание, сопровождающее каждый его взгляд. Я всегда знала, что он наблюдает за мной. Старалась не делать ничего, что могло бы разжечь его аппетит, так как была уверена, — вырвавшись на свободу, зверь не удовлетворится тем, что попробует меня на вкус.
Несмотря на страх, я шагаю к нему.
— Как тебя зовут?
Не двигаясь и не отвечая, он смотрит на меня. Вода стекает по его туловищу, отчего мужчина выглядит ещё более диким. С ним что-то не так.
У такого опасного мужчины не должно быть такого красивого тела. Женщина, осознающая его свирепость, не должна смотреть на него так, словно ей не терпится наброситься на него и принять в себя полностью.
И всё же я не могу отвести взгляд.
Словно поняв мои мысли, он улыбается мне.
— Иди сюда, Птичка.
Я поднимаю руку и подношу к своей татуировке на плече. Она имеет для меня
«Я преодолела прошлое, — говорила я себе. — Преодолею и это».
Прогоняя неуверенность, выпрямляю спину и иду вперёд. Как только касаюсь воды, меня передёргивает. Она не просто холодная, а ледяная. Но отступать уже поздно. Если встреча с озером это цена, которую должна заплатить, чтобы узнать его имя, что ж, я заплачу. Я сжимаю кулаки и сдерживаю дыхание. Ноги погружаются в вязкое дно. Кожа горит.
Но я продолжаю идти.
Когда вода ударяется в пах, я не могу не вздрогнуть. Мне больно. Словно кто-то воткнул сотни иголок в мои ноги. Я смотрю на него, умоляя не пускать меня дальше. Он приближается и протягивает руку. Его пальцы холодные. Но как только прикасается ко мне, я чувствую, как моё тело согревается.
— Меня зовут Джейк.
— Джейк, — повторяю одними губами, с участившимся сердцебиением.
Так же быстро, как приблизился, он исчезает. Отпускает мою руку и отпрыгивает назад, погружаясь до подбородка.
— Джиллиан, этого больше не повторится.
Я смотрю на него в замешательстве.
— Что?
— То, что сейчас произошло в доме.
Несмотря на холод, я чувствую, как меня охватывает жар. Скрещиваю руки перед собой, пряча тело от его взгляда. Он опасен: и когда ходит по суше, и когда плавает в воде.
— Почему?
Его взгляд становится жёстким. Суровым.
— Сколько тебе лет, Джиллиан?
Я колеблюсь, прежде чем ответить.
— Двадцать.
Он фыркает, отчего поверхность воды покрывается рябью.
Наверное, надеялся, что я буду взрослее.
— А тебе сколько лет?
— Достаточно, чтобы понять, когда влезаешь в неприятности.
— Ты плохой парень, — возмущаюсь я. — Ты похитил меня, привязал к дереву и угрожал. Тебе следует использовать мои слабости, чтобы заставить меня потакать твоим прихотям, а не предупреждать или заставлять морально сомневаться в том, чего мы оба хотим.
Джейк отворачивается, снова фыркает.
— Я плохой, да. Но ещё я взрослый.
— Я не такая маленькая, как ты думаешь.
— То, что у тебя формы и стремления женщины, ещё не значит, что ты такая. — Он снова встаёт и подходит ближе. Мощные бёдра поднимают брызги воды, которые ударяются о мой живот, как кинжалы. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о том, чего я хочу.
— Ты мог бы рассказать.
От низкого хриплого смеха, что вырывается из его горла, внутри завязывается тугой узел.
— Почему ты думаешь, что я хочу поговорить с тобой о себе?
— Рисунки на твоём теле. — Мой взгляд скользит по нему, от широких плеч к массивной груди и всё ниже и ниже, к тому месту, где вода ласкает его живот. Кроме лица, шеи и ладоней, на его коже нет ни одного свободного места. — Невозможно так изнурять своё тело, если тебе нечего сказать.