Нарушенная клятва
Шрифт:
Не пряча глаза от взбешенного фермера, уверенно и спокойно глядя на него, так же уверенно и спокойно Тилли ответила:
— Не к тебе, Симон. Только не к тебе.
Симон снова рванул поводья, заставляя испуганное животное заплясать на месте. Это слегка погасило его гнев, и, успокоив коня, он, уже мирно и с глубокой грустью в голосе, произнес ее имя:
— Тилли… О Тилли! — И наклонившись вперед, прибавил: — Я все отдал бы — ты слышишь? — все, чтобы только повернуть время вспять.
Укол сострадания
— Это невозможно, Симон, — проговорила она. — И ты сам отлично знаешь, что невозможно.
— Мы можем быть друзьями, Тилли?
— Нет, Симон, — она еле-еле покачала головой, — теперь этому не бывать.
Он распрямился в седле, помолчал, погладил шею лошади раз, другой, потом все-таки отважился и задал вопрос:
— А когда родится ребенок, что тогда? Кто будет заботиться о тебе?
— Я сама, Симон. Только сама.
— Тебе будет трудно. Ты одинокая женщина, а вся округа настроена против тебя.
— Мир велик, и я не останусь здесь навсегда. Только до тех пор, пока во мне нуждается мистер Бургесс.
Симон опять наклонился к шее коня и, поглаживая ее, проговорил:
— Я хочу заботиться о тебе, Тилли. Я бы вырастил ребенка как своего собственного.
«Чтобы ты растил ребенка Марка, как своего собственного? Да никогда в жизни!» — чуть было не выкрикнула она, но удержалась и только опустила голову. Это движение и ее плотно сжатые губы, видимо, дали ему какую-то надежду. Симон еще ближе наклонился, но тут Тилли подняла глаза:
— Спасибо, Симон, но я не собираюсь выходить замуж.
— А может, ты передумаешь?
— Нет, Симон. Нет.
— Знаешь что, Тилли? — Его голос снова сделался жестким. — За эти годы я раз десять мог бы жениться, но я ждал. Да, ждал — надеялся, что придет этот день. Я был уверен, что рано или поздно что-то случится, и вот оно случилось. И знаешь, Тилли? Я еще подожду. Конечно, мне хочется сказать, что я понадоблюсь тебе гораздо раньше, чем ты понадобишься мне, но это будет неправдой. Ты всегда была нужна мне и всегда будешь нужна, и стоит тебе только свистнуть — и я примчусь к тебе. — Он криво усмехнулся. — Как в песне поется: «Ты свистни — тебя не заставлю я ждать». Помни об этом, Тилли: тебе стоит только свистнуть. Пошел! — Симон сильно ударил каблуками по бокам коня, и тот рванулся было вскачь по снегу, но потом перешел на равный шаг.
Тилли не стала смотреть вслед Симону Бентвуду: повернувшись, она пошла по утоптанной тропинке и обогнув угол дома, снова вошла в дровяной сарай. Там она закончила прерванное дело — наполнила корзину поленьями.
Стоило ей войти в домик, она уронила тяжелую корзину и бросилась к кушетке, на которой сидел мистер Бургесс, опустив руку в миску с теплой водой.
—
— Ничего-ничего. Это был просто осколок. Все в порядке. Я насыпал в воду соли, так что ранка очистилась.
Тилли увидела лежавшее рядом полотенце:
— Как много крови!
— Да нет, совсем немножко. Она уже перестала идти.
— Черт бы их побрал!
— Это были мальчики из деревни?
— Да, один из Макгратов: новое поколение.
— А всадник — это был тот фермер?
— Да.
— Он примчался к тебе на помощь? — Глаза под сморщенными веками улыбнулись ей.
— Может быть и так.
— Но ты объяснила ему, что к чему?
— И это так.
— Он хочет жениться на тебе и тем спасти от позора?
— Все-то вы знаете, — кивнула Тилли, кладя руку на плечо старика. Потом отошла туда, где валялась корзина с дровами, подобрала поленья, и, пока она укладывала их возле печки, мистер Бургесс, сидя очень прямо, строго проговорил:
— Скорее бы уж ты перебралась назад, в Мэнор! Здесь для тебя небезопасно. Хотел бы я знать, почему до сих пор не объявился мистер Джон.
Мистер Джон объявился на следующий день, он тоже приехал верхом. Заслышав стук копыт, Тилли подбежала к окну, чтобы из-за кружевных занавесок взглянуть на заснеженную дорогу. Убедившись, что это не Симон Бентвуд, она с облегчением радостно вздохнула и, обернувшись к мистеру Бургессу, дремавшему у огня, сообщила:
— Это мистер Джон. Как будто он услышал вас вчера. — Открыв дверь, Тилли смотрела, как молодой человек, спешившись, привязывает лошадь к столбу ворот, а потом, шагнув ему навстречу, произнесла: — Как я рада видеть вас!
Джон еще издали протянул ей обе руки и, улыбаясь, как всегда, с трудом выговорил:
— А…а я т…тебя, Т…Троттер.
— Прекрасный день, не правда ли? — вежливо продолжала Тилли.
— И п…правда, пре…прекрасный, Троттер… А в…вот и вы, мистер Бур…Бургесс. — Быстро пройдя через всю комнату, молодой человек пожал морщинистую руку. — Вы ч…чудесно выглядите, ч…чудесно.
— Я и чувствую себя чудесно, благодаря моей доброй сиделке, — произнес мистер Бургесс и наклонил голову в сторону Тилли.
Она, обращаясь к Джону, спросила:
— Что вы будете пить?
— А ч…что у вас есть? Бренди, шерри, п…п…портвейн, л…ликер?
Тилли шутливо замахала на него руками:
— Сведите список к чаю и бульону и можете выбирать.
— Тогда ч…чай, Трот…Троттер. Большое с. спасибо.
— Садитесь… Давайте-ка мне ваше пальто.
Джон вручил ей пальто, шляпу и плеть, а потом уселся напротив мистера Бургесса.
Старый джентльмен учтиво спросил:
— Надеюсь, ваш визит предвещает хорошие новости?