Наруто. Пробуждение Воли
Шрифт:
Дождавшись, пока я немного приду в себя папа заговорил.
– Сейчас нужно подготовиться, тебе предстоит медитировать достаточно долго и на пределе твоей концентрации. Чтобы получить результат придется потрудиться, поэтому немного поспи, а я закончу окончательную настройку, с учетом изменений, что произошли в твоем чакротеле за год.
Легко сказать, усни, но вот уснуть… Я вырубился почти мгновенно, сказалось то, что отец положил меня в теплый мешок и насыщенность прошедшего дня в целом.
Проснулся я с рассветом. Папа это заметил, сунул мне в руки бутерброд из лепешки и копченой птицы и сказал, что вот-вот начнем.
Я сделал легкую разминку, на удивление чувствовал себя отдохнувшим,
– Так, сейчас я проведу тебе краткую инструкцию. Зайдя в середину, ты увидишь пустое место под ладонь, от которого разбегаются золотистые линии. Пустив кровь, можно совсем несильно, ты должен размазать ее по ладошке, но делать надо быстро, кровь не должна успеть свернуться. Как только ты это сделаешь, прислоняешь ладонь в центр, ждешь около минуты, но ты должен почувствовать, когда процесс начнется. И все, можешь располагаться как тебе удобнее и настраиваться на течение чакры в твоем теле. Чем лучше ты сможешь это почувствовать, тем быстрее сможешь повлиять, чем быстрее сможешь повлиять, тем быстрее пойдет прогресс. А значит и будет расти контроль над той чакрой, что и так есть в твоем теле. Кроме того, это также должно подстегнуть и развитие твоей чакросистемы. В теории одни плюсы, на практике ни твоя мама, ни я с минусами не столкнулись, а сейчас печать куда совершеннее, производительней, да и настройка более тонкая.
Выслушав этот монолог, и вслух повторив последовательность действий, приступил к выполнению инструкции. Порезав при помощи своего вакидзаси большой палец правой руки, я начал размазывать кровь по ладони левой. Быстро войдя в центр печати, и приложив окровавленную ладонь, мгновенно ощутил, как кровь впитывается этим углублением. Я почти сразу ощутил происходящие вокруг меня изменения, потоки чакры пришли в движение, и начали потихонечку проникать в мое тело. Сев в позу лотоса, я пытался ощутить то, про что отец рассказывал – течение чакры. Но если честно, это как чувствовать поток крови… Я сидел и ничего не мог понять, но упорно продолжал пытаться. Сидел я так до тех пор, пока печать перестала действовать, и только в момент, когда она перестала работать, почувствовал разницу. Из меня будто достали стержень, посадили неудобно, от чего ноги сразу стали ныть, воздух стал густым и пахучим, тяжелым, да и прохладно было на улице. Солнце уже скрылось за горизонт, но какой-то свет давало. Была сумеречная пора, что из теней деревьев лепила жутких монстров, еще раз напоминая, что лес-то гиблым называют! Мои шевеления привлекли внимания отца:
– Вижу сынок, разницу ты ощутил на контрасте. Сейчас из тебя как будто полжизни вытянули, наверное?
Отрицательно покачав головой, я подробно описал свои ощущения. Чем вызывал удивленный возглас:
– Странно, эффект должен был ощущаться сильнее, по крайней мере мы с мамой испытали схожие ощущения утраты сил. Может ты просто изначально сильнее нас? И такой приток чакры ощущается хоть и приятно, но не столь существенно, все же мы много сил потратили на твое развитие?
Закончил отец, явно задумываясь над этим вопросом. Пока он молчал, я подошел к небольшому костерку, что был обнесен самодельной каменной печкой. На ней стоял котелок с кашей, прямо из него я и ел, пока отец размышлял о чем-то.
– Ну ладно, все равно надо начинать, иди и попробуй, как я подняться по дереву. Да с первого, да и сотого раза не получится, но тут важно не сдаваться.
От озвученного я опешил, но отец предупреждал, что я должен слушаться. Поэтому я беспрекословно пошел к дереву. Тяжело вздохнув, спросил:
– А есть совет, с чего начать?
Кивнув, отец рассказал теорию, откуда он ее взял уточнять пока не стал, не до этого
В начале, побороть инстинкт разбежаться не получалось. Но со временем я это сделал и раз за разом пытался взойти по стволу. Пытаясь не делать что-то из чистого упрямства, я старался думать о том, что делаю. Каждый раз отмечая какие-нибудь изменения.
– Сына, не думай слишком много, запутаешься. Лучше сосредоточься на той разнице в ощущениях, после отключения печати, это, как мне кажется, более верный путь.
Остановившись, я начал размышлять о том, что же изменилось в моем теле, после выключения печати. Сосредоточенно размышляя об этом, я не заметил, как пролетела пара часов. Настолько захватили абстрактные образы, что возникали при попытке осознать эти процессы в организме. Меня отвлек зов отца:
– Иди кушать и давай сразу спать, завтра повторишь, возможно, будет проще.
Но ни завтра, ни через неделю, большого прогресса достичь не удалось. По словам отца, он, втрое увеличив износ контуров печати, смог вдвое увеличить приток чакры. И действительно, я начал лучше ощущать. Но вот что это, идентифицировать и понять мне не удавалось.
Тогда я попросил отца нарисовать чакросистему человека. А он взял и нарисовал, поясняя, что чем-то она напоминает кровеносную. Только в роли сердца, некий источник, что у меня не пробужден, а вместо сосудов и вен – каналы чакры.
После этого прогресс в гору все равно не пошел, я и так представлял всю систему именно так, просто по наитию. Срок, что отведен для нахождения с родителями заканчивался, а я так и не сдвинулся с мертвой точкой. Я постоянно следил за выражением лица отца, но то было сосредоточено внимательное, без тени разочарования или недовольства. Внутри меня прямо засверкало от ярости на свою бездарность, родители столько сил и времени в меня вложили, а я даже простейшему фокусу не могу обучиться! Три дня я спал не более шести часов в день и безостановочно пробовал взойти по этому дереву. Кроме того времени что проводил в печати, но ощущения ослабевали, отец сетовал на то, что печать изнашивается и скоро ее надо будет обновлять. Я же закипал лишь больше, и в какой-то момент, количество и желание все-таки перешли в качество, и я смог ощутить под стопой некое напряжение. Не думая лишний раз, вскочил и пошел по дереву, соскальзывая, с трудом удерживая тело вертикально. Это оказалось очень трудно. Я шел согнувшись в две погибели, мышцы пресса горели огнем.
Я обернулся на непонятный возглас. Отец стоял широко распахнув глаза и разинув рот. Если я выглядел так же в прошлый раз, то это конечно комично. Не совсем понимая его удивления, уточнил:
– Пап, прости, что так долго, но я все же смог! Я молодец?
Отец покачал головой, чем уронил мое сердце в пятки, то есть на спину, я же параллельно земле стоял. В это время отец подбежал и, оторвав меня от дерева, сомкнул в крепких объятиях.
– Как ты это сделал?
Спросил отец, снова держа меня на руках, как котенка. Его взволнованный голос слегка напугал меня. Он явно ждал моего ответа.
– Согласно твоей инструкции, выпустил немного чакры и направил ее в противоток дереву. Вот тут чистый перебор, сходу угадать с направлением вышло, вот и поднялся. Но тяжело, конечно, мышцы спины и пресса прямо напряжены.
Папа затряс головой из стороны в сторону:
– Поясни, как ты выпустил чакру, ведь без источника это сделать просто невозможно!!!!
Тут уже удивился я. И, кажется, даже закричал от непонимания и возмущения.
– Так ты же сам сказал мне это сделать! Вот я и сделал!