Насекомые и волшебники, или Фотосессия
Шрифт:
— Смотрите, — распахнула шкатулку с цепочками, достала клубок.
— Это что? — нахмурился Лодовико.
— Цепочки, — с готовностью ответила Элоиза.
— И в таком виде их можно использовать? — он как будто не верил.
Что особенного-то, цепочки всегда запутываются, всякий это знает.
— Я просто выпутываю нужную, — рассмеялась она.
— Тьфу. Анна, ты бы разобрала ей тут всё, что ли. Потому что у неё — то запонки разные, то цепи кучей. Скажите, донна Элоиза, у вас есть крупная цепь?
— Откуда? У меня такого не водится.
— И
Элоиза открыла еще несколько шкатулок.
— Смотрите.
Лодовико посмотрел, потом нахмурился.
— Нет. Анна, ты ведь понимаешь, что это всё очень вычурно, дорого, пафосно и не то?
— Понимаю. Ладно, я поняла, что поискать, я поищу.
— Кстати. Помните ту ночь, когда мы охотились за привидением в зимнем саду?
— Конечно, — неуверенно улыбнулась Элоиза.
— Вы тогда надевали на Себастьяно крупный медальон. С таким же камнем, как в колечке.
— Да, было дело, — согласилась она.
— Вот его наденьте обязательно. Он подойдёт. А остальное подберем. Так, Анна? Ты же понимаешь, о чем я?
— Угу. Было бы лучше, если бы ты научился словами объяснять то, что представляешь. Эла вообще понятливая, она бы тоже помогла.
— Я подумаю об этом на досуге, когда таковой случится. А пока работаем, как работаем. Всё, убирайте ваши шкатулки. И пойдемте ужинать в «сигму», обсудим новости.
В «сигме» при её появлении Себастьен поднялся с дивана, поцеловал её руку, посадил рядом с собой. Осмотрел её, увидел, что манжеты блузки скреплены запонками, улыбнулся.
— Что будете пить?
— Вина, пожалуйста, — она тоже заметила, что он, несмотря на джинсы, в белоснежной формальной сорочке и тоже с запонками. — Какие новости?
— Сейчас придет Варфоломей, расскажет. А потом ещё Лодовико дополнит.
Варфоломей вправду пришёл, важно расположил свои объемы в кресле и приготовился рассказывать.
— Так вот, слушайте. Вчера Бруно осмотрел мою недальновидную сотрудницу и сообщил, что она была под воздействием некоего препарата, следы которого обнаружили у неё в крови. Предположительно, препарат лишает человека собственной воли и делает управляемым. Камилла не помнит, как оказалась во дворце, она помнит, как они пришли в ресторан и там ужинали, а потом уже — только когда госпожа де Шатийон, — Варфоломей кивнул в сторону Элоизы, — привела её в себя.
Также установлено, что перед проникновением в наше хранилище у Камиллы в самом деле было свидание с господином Сассо. Они сходили в ресторан, а затем в гостиничный номер, после чего уже направились сюда. Камилла не знает, для чего Слизняк потащил её обратно на работу, но это как раз понятно — ему нужно было, чтобы кто-то из сотрудников отпер двери своими ключами. Он только не знал, что на время проверки каждое проникновение в мастерские и хранилище вне рабочего времени фиксируется и классифицируется как взлом.
Я всем ясно сказал — в шесть вечера всё запираем, и домой. И нечего. Аврала
— А зачем вашей Камилле Слизняк? Он же мерзкий? — удивилась Анна.
— Сдаётся мне, дело в том, что бедняжку никто другой просто не додумался позвать на свидание. Она не из тех, кто сам на глазах, привлекать к себе внимание не умеет, и к тому же страстно любит одного, гм, человека, а он не обращает на неё никакого внимания.
— Человек-то из наших? — спросил Себастьен.
— Именно что из ваших, — буркнул Варфоломей. — У нас же где первые красавцы — в службе безопасности! И нос дерут со страшной силой, где им посмотреть на эту беднягу!
— Эй, отче, ты о чем? — нахмурился Себастьен.
— О бренности жизни, — буркнул Варфоломей.
— Я так понимаю, что отец Варфоломей хочет сказать следующее. Его сотрудница влюбилась в какого-то вашего сотрудника, но он её не замечает, а может быть — ещё и посмеивается, и вот она решила — во-первых, она нужна ну хоть кому-то, а во-вторых — так ведь можно доказать себе, миру и тому-самому-мужчине, что она прекрасна и счастлива? — перевела Элоиза.
— Вы очень точно описали ситуацию, госпожа де Шатийон, — мгновенно отреагировал Варфоломей.
— И кто это? — хмуро спросил Себастьен. — Ну, мой сотрудник, который посмеялся?
— Так я тебе и открыл тайну исповеди, ага, — хмыкнул священник. — Сам выясняй, если это тебе так важно.
— Элоиза, нам это важно? — обратился Себастьен к ней.
— Не знаю, — пожала плечами Элоиза. — Посмотрим, что будет дальше. Отец Варфоломей, скажите, а что находится в том вашем запертом хранилище?
Отец Варфоломей сделал страшные глаза.
— О, это великая тайна! — и сразу же рассмеялся. — Там предметы, которые у нас в работе — и живопись, и драгоценности, и рукописи. Такое положено держать под охраной.
— Ладно, разобрались, — Лодовико плеснул в бокал и присел на край стола. — А я выяснил, для чего господин Куарта и господин Тортора приглашали на свидания мужчин.
— Дон Скорпионе готов встречаться не только с дамами? — ухмыльнулся Карло.
— Если к тому есть весомый повод. А шантаж — весомый повод, как мне кажется. Донна Элоиза, вы снова оказались правы, это был именно шантаж. Люди, несмотря на все предупреждения, беспечны и болтают направо и налево, — мрачно сказал Лодовико.