Наш десантный батальон.
Шрифт:
Они что - умерли вместо меня?
Тьма окутала Ершалаим.
Вернулся Давыдов. Ночуем в поле. Ничего начальство не решило.
Заняли позиции посреди - в безопасном отдалении и от гор,
Снег сыпался реже. Все реже и реже. И сник. Поставив машину в поле, Дима стал распоряжаться ночлегом: расстелили тент БМДшный, на него положили бронежилеты, каски вместо подушек - пригодились, наконец, железяки ненужные, накрылись плащ - палатками. Дубин полез первым на пост - в башню.
Что такое. Электропривод сдох. Включил тумблеры - и ничего.
Ничего не работало. Гранаты, все шесть, оставшиеся, зависли в системе подачи - с той стороны не достать, прицел отсутствовал, все плохо. И стрелять вручную неудобно, даже тяжело - из пулемета… А пушка осталась без гранат. Ужас! А коль полезут, гады? Высунулся - все спят. Что делать? Кто виноват?
Это взбодрило. Два часа караула провел в поисках поломки, иногда оглядываясь вокруг. Хрен там. Перебило что ль где, пулей, какой, аль тот угол виноват. Я что ль виноват, с тем духом… И не повоюешь теперь полноценно, дальше - нецензурно разговаривал с собой. Замена - Корнеев.
– Витя, полный писец. Нихрена, Е…, Б…,
П…, НА Х.Й, не работает. Как бошка? Ладно, залазь, пулеметом знаешь как? Ну, гляди - на заднице у него такая херня - в виде полусердца, гы, он заряжен, если что, дави на эту хрень. А крутить вручную - здесь. Это вверх-вниз, это влево-вправо. Все, давай.
Подняв голову с каски, наутро, первое, что увидел - проехавший мимо БТР с Арутюновым. Сержант из первого взвода, армянин из Баку, был ранен. В руку. Легко. И, остался - не поехал в госпиталь.
Отказался, перевязанный. Герой! Тут же стал кандидатом в члены, замполит батальона, шугаясь, лично вылез из своей машины - сказать.
Хотя, в боевом плане этот жест никакого значения не имел. В батальоне убит был только Осташко - тем, первым выстрелом, были раненные и ушибленные, но, немного. Если вспомнить вчерашнее - потери никакие. Дубин вечером, поливая окна из пулемета, когда уже надоело это делать, и появилась возможность соображать, думал, что положили тут немало. Ан, нет. Метель спасла, похоже. Ураган тот не дал моджахедам организовать еще более крутой отпор.
Все встали.
Что дальше?
Собрали бронежилеты, свернули тент. Каски покидали в машину - под ноги.
Что дальше?
Ничего. Ждем. Подвезли завтрак.
Бригада вдалеке тоже лезла в дыры. Наверное, это они называли разведка боем. Эти, стратеги. Все уже было понятно. Нас окунули рылом в дерьмо. И армия и духи - совместно.
Бараки…
Подвезли боекомплект. Хоть пушка теперь не бесполезна. Набрал гранат полную башню.
Начальство че та суетилось - передвигалось на своих машинах. Мы как стояли, так и стоим.Опять та же ночевка. Достали спальные принадлежности - тент, бронежилеты, каски, плащ-палатки.
Подъем - ни свет, ни заря.
Назад. План провалился. Снова двигаем на Кабул.
10 афганей поменял на три жвачки у бачи в Майданшахре на выезде. Кабул обогнули, на сей раз. Стратеги хреновы. Кинули бригаду в дерьмо. Бараки взять - бригадой?! С Царандоем, правда. Да что с него взять, убогого.
Проехали мимо инфекции, мимо кабульского аэродрома, вышли на дорогу.
Вот уже Мухаммед Ага. Зеленка пошла.
Обстреливали без перерыва. Они издевались. Дима вылез из башни
– он сел наводчиком: как стрелять?
– Чуть выше
– Ага
– Пушку подыми!
– Ага.
Прицел сдох. Из автомата - говно. Хорош АКС, но, поди - достреляйся. Так, смешно. Все палят, конечно, но больше для массовости. В зеленку палим, в ответ.
Че встали?
Мины.
Мины уже не убирали. Только обозначали. Их было так много, как никогда. Вот из-под правой гусеницы вылезла итальянка, вот другая - из-под левой. Че та рвануло впереди.
Колонна шла как не домой. Духи обкладывали отовсюду - только что издалека, прикалывались.
Вот уже ориентир Школа. Разрушенное, двухэтижное здание. Дома?
Дома.
Вон он дом, километров десять осталось. Уже стемнело - зима.
Башня танка - еще ориентир. Башня разорванного на куски танка.
Перевернулся. В койке. Ночь. Темно, кто не понял. Ночь.
Проснулся - все тихо. Тихое звездное небо в окне. Модуль спит.
Инфекция спит. Спит Кабул.
Зима. Зима прошла.