Наша цель
Шрифт:
— Джа… — начинает лепетать она, когда я бросаюсь ей на шею с объятиями.
— Почти угадала, — хихикаю я.
— Алекс?
— Я же говорила, что приеду к тебе хоть в три часа ночи. И я не одна.
— Я вижу, — кивает Лизи, смотря на машину, которая уже отъезжает, но Фрэнк опустил стекло и машет ей в знак приветствия.
— Я о подарках, — улыбаюсь я, указывая на пару чемоданов, — и почему дверь открываешь ты, а не твой муж?
— Он на пробежке, думала, забыл ключи.
— Ладно, но ты хотя бы спрашивай, кто пришёл. Отбитых на свете много.
— Будешь учить меня? — смеётся Лизи, помогая затаскивать чемодан в дом.
— Если
— Знаю.
В несколько шагов, она преодолевает расстояние до кофемашины, которая тут же начинает шуршать зёрнами, а Лизи подставляет кружку по будущую струю моей бодрости.
— Сироп?
— Лесные ягоды?
— Он вчера закончился, есть клубника, банан, ежевика, мята.
— Клубника. И ещё мне нужно в душ после самолёта.
— Иди, я принесу одежду и полотенце.
Лизи устремляется наверх, а я к двери, ведущей в ванную комнату.
Тёплые струйки, стекающие от макушки по плечам, расслабляли тело. После кресла в самолёте, простое вертикальное положение на ногах дарит радость. Но это состояние усталости кажется таким приятным. Два с половиной дня, я находилась в Гонконге, познавала китайскую культуру, своего друга и начальника в одном флаконе, и просто отдыхала душой, радуясь прогулкам и новому вдохновению, которое подарил этот город. Такое чувство, что внутри зародилось какое-то новое, доселе незнакомое мне чувство свободы. Закрывая глаза, я всё ещё вижу Тома и думаю о нём, но всё то проведённое время в обществе Фрэнка — практически забывалась. Приходя в номер, я попросту валилась с ног в кровать, засыпая самым сладким и желанным от усталости и переизбытка эмоций сном.
— Ты жива? — раздаётся голос Лизи.
— Можно сказать и так.
С минуту, мы молчим, и я слышу, как она чистит зубы, после чего, вода больше не журчит.
— Алекс? — тихо начинает подруга.
— Да?
— У тебя всё хорошо?
— Да, — выдыхаю я, проглотив ком недосказанности.
Лизи снова замолкает, и я вижу её размытый силуэт за стеклом. В эти самые секунды, я чувствую себя самой худшей лучшей подругой на свете. Но я обещала. Обещала всё рассказать ей по прилёту. И спустя несколько месяцев, я понимаю, что пора. Как бы я не старалась удерживать Лизи и Джареда на расстоянии вытянутой руки, они в автоматически становятся замешанными в наших отношениях. Подруга покидает комнату, следом это делаю я, предварительно натянув её пижаму и накрутив полотенце на голову.
Ароматная кружка с кофе в одиночестве дымится на журнальном столике, вторая покоится в руках Лизи, занявшей уголок дивана; смотря куда-то в сторону стеклянных дверей, ведущих на задний двор, за которыми скоро начнёт подниматься солнце, она подпёрла колени к корпусу и о чём-то задумалась. Занимаю место рядом с ней, делаю глоток напитка и выдыхаю.
— Я не вмешивала тебя, потому что оно того не стоило. Я не хочу, чтобы наши разлады и расставание как-то отразилось на вас, понимаешь? Проще держать в незнании, чем вываливать все проблемы, у вас и своих достаточно, зачем вам чужие?
— Вы не чужие, Алекс.
— Когда дело касается наших отношений, мы становимся чужими. Не может присутствовать кто-то третий, понимаешь? Он автоматически становится виновным. Это как говорить об измене.
Лицо Лизи меняется: приоткрыв губы, она с ужасом смотрит на меня.
— Нет, такого не было, я просто беру пример. Если бы кто-то из нас изменил, представь,
— Что ты имеешь в виду под разным?
Делаю глоток и бросаю на подругу быстрый взгляд.
— Не знаю. Он сошёл с ума со своей работой, а я хотела его, правильней сказать так. Я… наверно, мы просто стали разными.
— Не говори ерунду, Алекс. Вы всегда были разными. Спичка и коробок. Масло и огонь. Том всегда был более рассудителен и спокоен, а ты — нет. Вы и есть тот самый плюс и минус. Противоположности, которые притягиваются. И все восемь лет вы благополучно уживались.
— Вот именно: уживались.
— Ты сейчас утрируешь. Я говорю о другом, ты прекрасно меня понимаешь. Он не может вечно быть с тобой, Алекс, понимаешь? Он работал, как и ты.
— Работал. Настолько сильно заработался, что между нами ничего не было. И когда я говорю «ничего», это означает абсолютно ничего. Как будто привычка. Отработал, пришёл домой, поужинал и лёг спать, а я? Дополнение к нему. Между нами ничего не было пару месяцев, понимаешь? Либо был кто-то ещё, либо собственный парень перестал мной интересоваться. Может, это моя вина, я не могу говорить за него. Но он ушёл, Лиз…
Проглотив новый ком, я не стала сдерживать слёзы.
— Мы не поговорили. Я пыталась. Десятки раз пыталась поговорить с ним, но не получалось. Он не слышал или говорил, что мне просто скучно. И я перестала. Вышло то, что есть сейчас. Но если я пыталась, то он — нет. Он предпочёл уйти, даже не поставив точку. Я пришла домой, а его вещей нет, как и его самого. Пусто. Он даже не попрощался. И если быть честной до конца, то я наткнулась на них в супермаркете. А ты любишь сыр с плесенью? Возможно, что полюбил, я ведь его совсем не знаю. Такое чувство, что я знала совсем другого человека все эти годы. И сейчас, когда розовые очки спали, я увидела иного. Этот Том — мне не знаком. Он слабый и трусливый. Возможно, что тот был моей выдумкой. Я люблю фантазировать.
Смахнув слёзы, я вымученно улыбнулась.
— Видимо, нам лучше по разные стороны баррикад. Обещаю, со временем всё станет проще, конечно, лучшими друзьями — мы не станем, но наши посиделки будут в привычном ритме.
— Мы обе понимаем, что не будут.
— Будут, Лиз. Однажды он придёт с ней, а я… наверно я приду не с Фрэнком, хотя с ним мне комфортно больше всего. Знаешь, это напоминает тебя и Дина, только он мог противостоять Джареду. Фрэнк не пытается и не скрывает своей ориентации, возможно, так правильно, хотя, иногда мне хочется, чтобы он молчал, как и Дин, ведь тогда я видела реакцию Джареда. Все её видели. Возможно, так бы было что-то понятно. Если честно, Фрэнк его защищает, что мне непонятно, возможно, это мужская солидарность. В любом случае, всё в прошлом. Мне нужно время, это не так просто… Я не знаю, что такое быть одной, Лиз… Я не знаю себя без него. Сейчас я только знакомлюсь с самой собой. И я сходила на свидание с Мартином.