Наша песня
Шрифт:
С дивана, стоявшего у пылающего камина, встал мужчина и, сбросив с колен огромную недовольную рыжую кошку, заключил меня в крепкие объятия.
– Ну, с Рождеством, – сказал он, прижимая меня к своему высокому поджарому телу. Потом, держа меня за плечи, отстранился и обозрел мой наряд. – Ты выглядишь прямо как помощница Санта-Клауса, – заметил он.
– Именно так я и хотела смотреться, – ответила я.
– Всем сидеть, сидеть, сидеть, – быстро приказала нам мама Макса, словно дрессировала собачек. Она торопливо закружилась по комнате, держа в руках тарелки с устрицами в беконе,
– Как всегда, в своем репертуаре, – заметил Макс, усаживая меня на диван, с которого только что поднялся. – Так что, Санта-Клаус пролетел над твоим домом?
– Ну, разумеется, – ответила я, беря небольшой бокал шерри с подноса, который держал в руках отец Макса. – Новые сапожки, компакт-диски и масса благовоний. А над твоим?
– В этом году сей тупой псих умудрился протолкнуть сквозь дымоход швейную машинку, – сообщил Макс с чрезвычайно довольным видом.
– Ух ты! Ту дорогую, что ты показывал мне в каталоге?
– Ну да, – кивнул он, затаскивая обратно на колени явно ожиревшую рыжую кошку по кличке Лепешка. – Я до сих пор чувствую себя виноватым. Это куда больше, чем они обычно тратят мне на подарок.
Я легонько сжала его руку, заметив, что это уже настоящая мужская ладонь.
– Когда ты разбогатеешь и сделаешься известным кутюрье, купишь им особняк. И вы будете квиты.
Он широко улыбнулся и потрепал меня по волосам, чего я терпеть не могла, и он это прекрасно знал. Макс был моим самым близким другом. Лишь по нему я скучала, когда уехала изучать музыку в университете, а он отправился в колледж учиться на модельера.
– Ну, – спросил он, запихивая в рот колбаску в тесте, – дал ли о себе знать сказочный-пресказочный принц?
Я резко толкнула его в плечо.
– Прекрати его так называть. Я уже жалею, что вообще тебе о нем рассказала. Особенно когда похоже на то, что он вообще не позвонит.
Макс обнял меня за плечи и резко притянул к себе.
– Значит, он слишком туп, чтобы быть достойным тебя. В конечном счете тебе придется выйти за меня. – Он улыбнулся.
Видя ободряющие взгляды, которыми обменялись его мама с папой, я поняла, что для них это бы стало наилучшим из всех воображаемых исходов. Для Макса и меня… не совсем.
– Я не то чтобы хочу оправдать его, – добавил Макс, вдыхая аромат устриц в беконе с салфетки, которую бережно охранял от самой голодной кошки в мире, – но ты должна признать, что не облегчила ему задачу. Могла бы и дать ему свой номер.
Я скривилась, однако знала, что он прав. По какой-то загадочной причине я намеренно устроила все так, чтобы Дэвиду стало невероятно трудно связаться со мной, словно подвергала его какому-то испытанию. Мне до сих пор не верилось в то, что он действительно ждал меня, когда я вошла в теплую кофейню, волоча за собой тяжелый чемодан на колесиках.
Под глазами у Дэвида виднелись небольшие темные круги, но даже они не портили сногсшибательной красоты его лица. Как бы то ни было, в дневном свете, одетый в джинсы и рубашку, он выглядел даже лучше, чем накануне вечером в парадном костюме.
– Доброе утро, – поздоровался он, выдвигая для меня стул у небольшого столика. – Я взял тебе кофе. –
Приятно удивленная, я покачала головой, опускаясь на стул и расстегивая теплую куртку.
– Вообще-то я и не думала, что ты придешь. Была уверена, что будешь еще спать.
Он слегка улыбнулся, отчего пульс в моей сонной артерии пустился вскачь.
– «Еще спать» пока что не получилось, – уныло признался он. – Когда подали «завтрак для уцелевших», ложиться уже не было особого смысла.
– Ты, наверное, жутко устал.
– Да нет. Я умею справляться с недосыпом, – сказал он. – За три года вполне этому научился.
В этом я нисколько не сомневалась. В любом университете студенты подразделялись на множество категорий, начиная с ботаников-зубрил, которые практически жили в библиотеке, и заканчивая завзятыми гуляками, у которых лишь под пыткой можно было узнать, где же находится эта самая библиотека. Я подозревала, что мы с Дэвидом располагались в противоположных областях этого спектра. Я приехала получить образование, чтобы потом найти себе работу по душе. Мне казалось, что он шел по проторенной дорожке к уже обеспеченному будущему, какой бы диплом ни получил.
– Ну что, таинственная девица, скажешь ли ты теперь мне свое имя, коль скоро это наше второе свидание? Пора бы мне его узнать, как ты считаешь?
– Это не свидание, – поправила его я.
– Я купил тебе кофе, – ответил он, кивнув на чашку, из которой я отхлебывала.
Я тотчас же полезла в объемистую сумку на ремне, которую поставила у стула, и вытащила кошелек.
– Извини, – сказала я, чувствуя, как на щеках у меня выступает румянец. – Сколько я тебе должна?
На нескольких свиданиях, на которые я все-таки ходила во время учебы в университете, счет делился ровно пополам, и у меня никогда не возникало никаких проблем.
– Убери деньги, – проворчал Дэвид, искренне потрясенный тем, что я подумала, будто он просит меня расплатиться. – Давай начнем сначала, идет? – продолжил он и протянул мне руку через стол. – Меня зовут Дэвид Уильямс. Я на третьем курсе экономического факультета, а родом из Гемпшира. Люблю греблю, лыжный спорт и знакомиться на рождественских балах со странными девочками, играющими на трубе.
– Очень похоже на представление на студенческой телевикторине, за исключением последнего пункта, – ответила я, стараясь не рассмеяться, когда ненадолго позволила ему задержать мою руку в своей ладони.
– Последний пункт – самый важный, – серьезно заметил он, и от этих слов у меня почему-то засосало под ложечкой. – Итак? – спросил он и улыбнулся мне ободряющей улыбкой.
– Меня зовут Элли, это уменьшительное от Александры, и я играю на трубе.
– И это все? Все, что мне позволено узнать? А что я скажу, когда меня спросят о моей новой девушке? Я выставлю себя на посмешище, когда придется отвечать, что я о ней ничего не знаю.
Он снова пошел по кругу, делая вид, что эта глупая игра во флирт действительно чем-то закончится, а мне не хватало ни хитрости, ни опыта, чтобы знать, как себя вести.