Нашествие квантовых котов
Шрифт:
— Рони?
— Да! И в этих линиях времен двадцать лет назад президентом был Линдой Джонсон, а потом… вы! Только… — он заколебался. — Только там, сенатор, вы были убиты во время принятия присяги террористом по имени Ли Харви Освальд.
Жаклин поперхнулась, а Джек с тревогой, взглянул на нее, потом снова на Дома. Сенатор причудливо изогнул брови, но другие мускулы лица оставались каменными.
— Ли Харви Освальд? Постойте… это было… да, я вспомнил. Это тот парень, который пристрелил губернатора Техаса?
— Да. Он самый.
— Чудесно! — сказал Джек Кеннеди и остановился, потом покачал головой. — Моя
— Не помню точно! — извиняющимся тоном ответил Дом, и я поняла, что он не захотел сказать правду.
Джек рассеяно кивнул. Действительно, он подумал то же самое, но удержался от вопросов из-за майора с золотым галуном. Офицер, зашедший в комнату, — свежевыбритый, с аккуратной прической и усталыми глазами. Он выглядел так, словно не спал несколько ночей. Вероятно, так оно и было.
— Сенатор Де Сота? — осторожно спросил он, переводя взгляд с одного Доминика на другого. — Вас хочет видеть госпожа президент! Всех трех, сэр!
— добавил он.
И мой Дом обнял меня, поцеловал в щечку и ушел.
Я сидела с Кеннеди. Думаю, мы разговаривали, но я не помню о чем: моя голова была забита совсем другими мыслями, включая вторую Найлу, хотя мы и перестали разглядывать друг друга, но не потеряли интереса. Она стояла у буфетного столика и ловко, несмотря на отсутствие больших пальцев, разрезала сыр для себя и своего антропоидного спутника. Я не поймала ни одного ее взгляда, но была уверена, что она просто успевала отвести глаза. Я ничуть не сомневалась в этом, поскольку делала то же самое. Мне казалось, что я интересовалась ею гораздо больше, чем она мной. Во всяком случае, другая Найла интересовалась не из-за праздного любопытства, хотя я и не могла представить себе ее цели.
Я посчитала, что нам необходимо переговорить.
Но не смогла воплотить все это на практике, потому что вошел реальный Лаврентий Джугашвили, вытер пот и с любопытством взглянул на другую Найлу, затем подошел ко мне.
— Очень рад вас видеть! — сказал посол, галантно поцеловав руки мне и Жаклин. — Сегодня такой сложный день!
— Вы захватили с собой ваших парней? — спросил Джек Кеннеди.
— Да, конечно! Зупчин и Мережковский, два наших замечательных физика из Ленинского института теоретических наук. Кроме того, мне посоветовали вернуться на Родину! — с усмешкой прибавил он.
— У вас еще есть время? — сочувственно спросил сенатор Кеннеди.
— Я желаю удачи госпоже Рейган! — Лаврентий махнул рукой, выражая свое неподдельное расположение. — Хотя она и не коммунист.
Сенатор тоже продемонстрировал искренность:
— Я не могу сказать о нашей леди много хорошего, — сказал он. — Но она умна! Враги схватили ее супруга и заняли Белый Дом. Но наш президент не хочет уступать им и стать первым правителем с 1812 года, сдавшим столицу.
— О да! Уж будьте уверены! — согласно кивнул Лаврентий. — Особенно с тех пор, как захватчики усилили активность… — он сделал паузу и взглянул на нас. — Как, вы олене в курсе? И даже не смотрели телевизор? Конечно, в таких роскошных апартаментах он должен быть! Давайте поищем!
Здесь и в самом деле был телевизор, скрытый за дверями из красного дерева. И по нему шло много новостей.
Ни одна из них не была хорошей.
Мы увидели самую
— Это их новое оружие!
Это были танки, но такие малюсенькие! Они едва доставали до колен и каждый волочил, точно хвост скорпиона, длинную пушку.
— В Союзе нет ничего подобного! — горестно отметил Лави.
— У нас в Америке также! — сказал Джек Кеннеди. — Держу пари, они радиоуправляемы! Милый младенец Иисус, вы только посмотрите, они еще и стреляют!
Так как пушки были не для показа — с каждым выстрелом от стен Капитолия отделялись большие грибы дыма и каменной кладки.
Сцена сменилась. Мы увидели военную комнату Эн-Би-Си, похожую на штаб-квартиру. За спиной Тома Брокау и Джона Ченкелора висела карта военных действий в округе Колумбия. Комментаторы объясняли военное положение.
Они не могли сказать многого, а кадры показывали все. Красным цветом
— войска агрессора — были заштрихованы: ближайший квартал города, зона около Капитолия, Белый Дом, большая часть пространства около памятника Вашингтону, огромный сектор берегов реки и неоднородные участки Дистрикта. Вдоль большей части периметра загорались красные лампочки, отмечавшие местонахождение текущих боев.
Брокау показал на Капитолий.
— Самая крупная атака, — произнес он, — началась сорок пять минут назад на пересечении Первой улицы и авеню Конституции. Одновременно начались бои в некоторых других близко расположенных точках города. — Он перечислил их, затем повторил: — Установлена прямая линия связи между захваченным Белым Домом и штабом наших войск, расположившемся в неназванном месте в пределах округа. Как стало известно, агрессоры захватили в плен трех членов правительственного кабинета и три четверти штаба и обслуживающего персонала, нескольких сенаторов, конгрессменов и других важных лиц. В плен взят и Рональд Рейган. Всем заложникам, как называет их наше правительство, было предложено записать на магнитофон звуковые письма, которые переданы по телефону. Вот голос генерала Вестморилэнда…
Я уже слышала это и не стала слушать вновь, а взглянула на Найлу Христоф. Она на меня. Из того немногого, что успел нашептать Дом, я ожидала увидеть гибрид гестаповки и Маты Хари. Но она больше всего походила на меня. Христоф сидела спрятав руки, и я не могла усмотреть отсутствие пальцев. Я видела женщину с моим лицом и телом, нет… она была немного легче меня, и ее это нисколько не портило… Женщину, которую я по утрам видела в зеркале. Я знала, что Христоф внушала ужас. Я и не предполагала, что меня можно бояться. Но я воспитывалась не в том мире, где за мелкие магазинные кражи молодой женщине могли отрубить большие пальцы. Она молчала и без всякой вражды изучала мое лицо. Я тоже не проронила ни слова, хотя чувствовала, что на небольшой девичьей вечеринке (главным образом, салаты плюс коктейль для праздничного настроения), мы могли бы хорошо поболтать.