Нашествие. Москва. Буря миров
Шрифт:
Багрянец ударом ноги отшвырнул гиену с пробитым позвоночником, и они побежали в обратную сторону. Снова коридор, арка-проем без двери, поворот… Сбоку, отстреливаясь, вынырнула обритая женщина с косой на затылке и краснолицый верзила.
Когда они были уже в верхней части другой лестницы, внизу показались несколько варханов, перед которыми бежали гиены на поводках.
Журчала вода, капли стучали о камень, под ногами хлюпало. Стало холоднее, потянуло сквозняком.
Опять зазвучали выстрелы, и приотставший Денис вскрикнул. Кирилл оглянулся, пропуская Лукана. Прыгающий через две ступеньки ученый держался за левое бедро, между
Гулкий плеск достиг ушей. Они очутились на дне неглубокого каменного колодца, из стенки которого на метр выступали железные брусья, образующие ступени крутой лестницы. Айрин с Батуром были уже наверху, и остальные стали подниматься следом. Денис дважды едва не упал, Кирилл с трудом удерживал его на скользких брусьях. Головы им припорошил снег.
Плеск стал громче, он доносился со всех сторон, и Кир припомнил постройки, которые заметил в реке неподалеку от берега. Выпрямившись на краю наклонной черепичной площадки — крыши здания, почти целиком ушедшего в воду, — он сообразил, что каменный колодец был когда-то башенкой, пристроенной к этому дому.
Битая черепица неровными рядами лежала поверх напитанных влагой гниющих досок. У другого края крыши были пришвартованы две посудины: небольшой катер с низкими бортами и кормовым навесом, откуда торчала труба, и весельная лодка. Мариэна, присев на корточки, отвязывала идущую от носа катера веревку. Она выкрикнула что-то и показала на берег. В желтом свете фар среди развалин сновали варханы.
— Плыть! — крикнул Лукан. — Быстро плыть!
Они полезли на катер. Дул сильный ветер, но снега стало меньше, видимость улучшилась. Огни города на другом берегу горели ярче, переливались и радужно посверкивали.
Кирилл присел возле девушки, чтобы помочь отвязать веревку от торчащего из крыши крюка, и когда случайно коснулся ее запястья, Мариэна отдернула руку. Сердито сказав что-то, снова схватилась за веревку.
Осадка катера заметно увеличилась, когда в нем оказались Батур с Айрином, Леша, Багрянец и Лукан, обритая женщина и толстяк. Первые два сразу нырнули под навес. Зарокотал мотор, посудина мелко затряслась, из трубы плеснулся дым.
— Денис… — Кирилл повернулся. Ученый лежал на краю крыши, одна рука свесилась в воду, покачивалась в быстром течении. Кровь текла по остаткам черепицы. Кир шагнул к нему, присел, ухватив за плечи.
Из каменного колодца донеслись тявканье гиен и разочарованный вой. По брусьям твари не поднимутся, но варханы вот-вот будут здесь.
Лукан, поставив одну ногу на борт катера, достал что-то из сумки на ремне. Повернул, щелкнул, — вспыхнул шипящий огонек. Из колодца донесся топот, и старик бросил туда что-то округлое, размером с большое яблоко.
Мариэна, подняв руки, словно балансирующий канатоходец, шагнула с крыши на катер — и тот погрузился в воду еще ниже. Он начал отплывать, сильно качаясь и зачерпывая воду. Лукан попытался ухватить девушку за руку, когда она прыгнула обратно. Старик заговорил, она тоже, отрицательно качнув головой. Кирилл с натугой приподнял Дениса, который начал приходить в себя, и перевалил его с крыши на дно лодки. Ученый сел, обеими руками держась за раненое бедро.
Вспомнив о позабытом в суматохе ноже, Кирилл достал его, полоснул по натянутой веревке. Конец ее упал в воду, и течение потащило лодку вдоль крыши.
Темноту, пронизанную
Кир оказался в лодке одновременно с Мариэной. Подняв револьвер, она встала на носу, а он схватил весло и оттолкнулся от крыши. Лодка ударилась о небольшую льдину, та стукнулась о другую, лед заскрипел, крошась. Денис отполз к корме, тогда Кирилл смог усесться на лавке и нащупал второе весло. Сунул их в уключины, навалился… Лодка поплыла вслед за бодро рокочущим катером.
Два широких луча ударили им навстречу, и падающий снег вспыхнул мириадами белых искр. Мариэна, вскочив, подняла револьвер. Кирилл прекратил грести, оглянулся. По реке плыли два больших полосатых катера с высокими бортами, на палубах суетились варханы.
Несколько выстрелов раздались одновременно: курки спустили Мариэна, Багрянец, Батур, Леша и варханы на катерах. Замигали вспышки, сухой треск и бульдожье рявканье разнеслись над рекой, заглушая плеск волн и шум сталкивающихся льдин.
Одна пуля впилась в борт, другая пролетела низко над головами, третья расщепила черепицу… Через борт катера кувыркнулся вархан, упал в черную воду, казавшуюся маслянистой и густой, как машинное масло, и мгновенно исчез из виду, словно проглоченный ею. На льдину рядом свалилось выпавшее из его рук электроружье.
— Поворачивайте! — задребезжал впереди Леша.
Кирилл опустил одно весло глубже в воду и начал грести вторым. Нос лодки повело в сторону, но слишком медленно. Тогда он вскочил, выдернув весло из уключины, наклонился через борт, покрепче упер лопасть в крышу, надавил… Он находился ближе к носовой части, и лодка стала разворачиваться быстрее.
— Слангач! — выкрикнул Мариэна в паузе между выстрелами. — Атоя фамила слангач!
— Обман, — слабо донеслось сзади. — Она говорит… предатель. На базе был предатель.
Варханские посудины неотвратимо приближались, катер повстанцев по крутой дуге уходил от них к противоположному берегу — а лодка поворачивала к ближнему. Когда она обратилась кормой к преследователям, черепичная крыша и остатки колодца почти скрыли ее от катеров.
Кира толкнули в бок, он посторонился. Перешагнув через лавку, рядом опустилась Мариэна. Схватила весло, которое он бросил у борта, вставила в уключину. Кирилл взялся за второе, девушка посмотрела на него, кивнула — и они стали грести, лавируя между льдинами, которые течение несло вдоль берегов черной реки.
Глава 4
— Да поймите вы, не собирался я сам все решать! — повторил Яков. — Как вообще такое самому решить можно, если рисковать жизнью всем? Но в любом случае нам где-то надо было остановиться, не могли же мы всю ночь по Москве кататься? Вот я и надумал остановиться…
— Возле Кремля! — перебил Лагойда. — Возле их главного лагеря!
— Мы не прямо возле Кремля!
Машины поставили во внутреннем дворе гостиницы «Метрополь». Григоренко, Партизанова и Мишу отправили дежурить, все остальные собрались в автобусе. Яков с Явсеном и Лагойдой сидели на койках, Лабус и Курортник стояли по сторонам от небольшого откидного столика под мониторами слежения. Игорь подпирал стенку в конце салона, сложив руки на груди.