Нашествие

Новак Илья

Он замолчал, когда из мотеля широким шагом вышла черноволосая амазонка. Приблизившись к костру, окликнула сидящих вокруг него. Они подняли головы, двое встали. Амазонка стала что-то говорить, к ним подошли еще двое. Она показала вверх, на треногу с коробом, потом сделала широкий жест, ткнула рукой в сторону ресторана…

Багрянец догадался первым:

— Языка нашего спохватились! Вот ей богу, сейчас искать его начнут! Назад в тайник тикаем!

IV

Портал возник неожиданно,

да к тому же на уровне асфальта. Кирилл, открывший калитку и сидевший на краю автовозки, свесив наружу ноги, хорошо видел, как это произошло: пространство вокруг сморщилось, пошло извилистыми складками, словно покрывало, в которое вдавили кулак, а затем порвалось. Возникшее вслед за этим небольшое зеленое облако было наполовину погружено в асфальт. Тот провалился, засвистел воздух, раздался громкий хлопок, обратная волна качнула автовозку — и все смолкло.

Машина ехала вдоль высокой бетонной стены за вокзалом. С другой стороны от дороги были кусты и пустырь, а дальше — жилые дома.

Яков Афанасьевич увеличил скорость, автовозка, тарахтя, прокатила мимо портала. Кир подобрал ноги, когда из портала выбралась горбатая гиена. Задергалась, скребя когтями по асфальту на краю пролома, и вскочила на него, будто из воды на берег. Кирилл «взвел» рогатку и прицелился.

— Афанасьич! — окликнул он, не поворачивая головы.

— Вижу! — откликнулся тот.

Машина поехала немного быстрее. За гиеной на асфальт вылезла вторая, потом третья.

— Ты бы поднажал!

— Мы на «феррари», Кир Иванович? У моей автовозки другие достоинства, скорость к ним не относится.

Четвертая, самая мелкая и облезлая гиена выдралась из портала, когда первые три уже развернулись к машине и оскалились ей вслед. Кирилл на коленях встал позади, что было сил натягивая жгут, приготовившись зарядить гайкой в морду той, что прыгнет первой. Но они не прыгнули — из-под асфальта донеслось шипение, и гиены вдруг ломанулись прочь, с хрустом пробив кусты, понеслись через пустырь.

Кир от неожиданности выпустил жгут, и гайка улетела прямиком в портал, канула в кружащихся струях зеленого тумана. Шипение повторилось, что-то застучало под асфальтом — из портала лезли новые твари, но они не пытались выскочить на поверхность, как гиены, а сразу ныряли куда-то вниз. Шипение не смолкало.

— Помнишь такой звук? — спросил Кирилл и побыстрее вытащил из мешочка на ремне новую гайку.

Яков не ответил. Автовозка все дальше удалялась от портала, плавно поворачивая вместе с дорогой, и вскоре изгиб бетонной стены скрыл зеленое облако.

Впереди показалось кирпичное строение с широким цилиндром-набалдашником, смахивающее на поставленную вертикально гранату РПГ-40. В основании — большой пролом, закрытый досками и листами жести, выше тоже хватает дыр. С одной стороны от башни громоздилась куча щебенки, с другой стояла обугленная, с провалившейся шиферной крышкой постройка, над выгоревшими дверями которой чудом сохранилась вывеска: СТО.

— Это водокачка? — спросил

Кирилл. — То есть водонапорная башня? Мы к ней, что ли, едем?

— К ней, — подтвердил Яков.

— И кем же твой друг там работает?

— А ты сам догадайся, Кир Иванович. Он на СТО этом закрытом, ну и в башне, по совместительству, сторожем служит.

С пустыря на дорожку выехали пятеро велосипедистов. Опустив рогатку, Кирилл по качающемуся днищу подобрался к Якову, выглянул из-за его плеча. Подростки от четырнадцати до семнадцати, велосипеды одинаковые: синие туристические велики, из дорогих. Будто они магазин грабанули… Одеты по-разному — двое в спортивных костюмах, один с ярко-оранжевым панковским гребнем, в черной коже, остальные в джинсе. У всех на багажниках рюкзаки.

Они встали перед башней, глядя на приближающуюся автовозку. Яков стал подтормаживать, прошептал Киру:

— Рогатка в руках?

— Да, но…

— Заряжай быстрее.

— Хорошо, только…

Панк поднял большой черный пистолет и выстрелил в сторону повозки.

Яков отпрянул влево, Кирилл наклонился к правому борту. С сиплым гудением между ними пронеслась сигнальная ракета, левое ухо заложило. Кир охнул, схватился за него — показалось, по уху сильно стукнули ладонью, он почти оглох.

Ракета унеслась за поворот ограды. Подростки с гиканьем покатили к автовозке, в руках их появились дубинки, один поднял над головой фомку, как у Гордона Фримена. Панк ехал впереди всех, отпустив рулевую вилку, заряжая пистолет.

— Стоять, щенки!!! — гулкий голос разнесся над дорогой и пустырем.

Стукнул выстрел, и переднее колесо велосипеда под одним из джинсовых ребят отлетело, соскочив с оси. Пацан носом пропахал асфальт, велик упал на него сверху. Все остановились, кроме панка, который круто повернул и вскинул руку с пистолетом, целясь в верхнюю часть башни. Только теперь Кир заметил, что из дыры под ее крышей торчит ствол.

Опять стукнул выстрел, пуля пролетела низко над головой панка, кажется, даже зацепила его гребень. Он остановился, так и не выстрелив, уперся в асфальт ногами и опустил пистолет.

— Пошли вон, щенки! — прокричал усиленный мегафоном дребезжащий голос. — Следующую пулю ты в лоб схлопочешь, петух оранжевый! До семи считаю, причем четыре уже прошло! Пять! Шесть!

Панк развернул велосипед, кинул взгляд в сторону автовозки и, ни слова не говоря, вкатился в просвет между кустами. Остальные поехали за ним.

Яков убрал ногу с тормоза, автовозка снова тронулась.

— Петух, ты на гребень себе намотай: еще раз тут появитесь, я на поражение стрелять буду! — напутствовал голос уезжающих через пустырь подростков.

В зеленом небе высоко-высоко над пустырем расцвела молния, протянулась к городу, расправляясь, словно огромная ловчая сеть, почти достигла крыш самых больших высоток, мазнула по ним бешено извивающимися, будто живыми отростками — и погасла. Спустя несколько секунд тихий треск достиг ушей.