Наши крылья растут вместе
Шрифт:
– Оливия, с тобой все в порядке? Впусти меня.
Голос Нины заставил Оливию резко вскочить с кровати и помчаться к двери, руками прижимая ее и не давая ей войти:
– Со мной все хорошо. Выйду позже, Нина.
– Открой дверь, я хочу убедиться сама, что с тобой все в порядке.
Сердце застучало в безумной скачке. Девушка посмотрела на Даниэля, еще лежащего в ее постели. Надо запечатлеть это в памяти, потому что такое больше не повторится.
– Я не одета, Нина. Я спущусь к завтраку.
Теперь
– Отвернись.
Он усмехнулся, но не отвел взгляд, пытаясь запомнить красоту ее тела. Такое не повторится, но в памяти останется навсегда.
– Ты вчера не была на празднике. Я переживаю, - Нина все еще не уходила и Оливию это начало раздражать. Она повернула замок, закрывая дверь, облегченно вздохнув:
– Я уснула, Нина. Иди. Я скоро спущусь.
Оливия отошла от двери и села на кровать, пытаясь прикрыться простынкой:
– Вламываясь в мою комнату, ты даже не закрыл дверь.
– Я не думал, что так все закончится, - произнес Даниэль, протягивая руку за часами, - черт, я так мало спал, что даже не знаю, как буду работать.
Оливия тут повернулась к нему, сверля ядовитым взглядом. Даниэль улыбнулся- все вставало на свои места. Сегодняшняя ночь- это просто порыв какого-то безумия.
– Скажи спасибо себе, - Оливия натянула улыбку, - ты сидишь, а я хожу, кормлю людей и исполняю всю их прихоть. Кому из нас тяжелее?
Он поморщился, представив эту картину:
– Мне нужна ясная голова, холодный разум, я принимаю серьезные решения.
Не было смысла с ним спорить, его работа тяжелее только в том случае, если происходит внештатная ситуация.
Даниэль встал с кровати, пытаясь найти свои вещи:
– Кстати, я - не гей.
– Я заметила, - Оливия закуталась в простыню, ложась обратно на кровать. Хотелось спать, тело ломило, но в нем ощущалась странная легкость. И даже ломота в теле была приятна.
– Черт, - выругался Даниэль и Оливия посмотрела в его сторону. Он держал в руках рубашку, залитую кофе и с порванными пуговицами, - по дороге в свой номер, надеюсь никого не встретить.
– У тебя есть еще рубашка?
– Поинтересовалась она, но тут же возненавидела себя за этот вопрос. Какое ей дело до него?
– Есть. В номере.
– Он расстегнул пуговицы на погонах, снимая с них накладки с четырьмя золотыми лычками и запихал в карман брюк, - на всякий случай, если кто увидит меня в таком виде. Во избежание позора моего звания.
Оливию это насмешило:
– Ты переспал со мной и снял погоны, Даниэль Фернандес. Может быть это что-то значит?
– Значит только одно- не приближаться к тебе ближе вытянутой руки.
Все становилось на свои места. Она дерзила, но он
– Отличная идея.
– Послушай, - он сел на кровать, застегивая пуговицы на рукавах, - ни ты, ни я не хотим потерять эту работу. Сегодня ночью мы нарушили жесткое правило Arabia Airline, но ведь об этом никто не знает. У меня к тебе предложение.
– Я вся во внимании.
– Пусть между нами все будет как прежде. Давай забудем сегодняшнюю ночь, - Даниэль кивнул ей, - но если ты не хочешь ее забывать, то могу предложить тебе перейти в экипаж Джека Арчера.
– Иди к черту, - произнесла Оливия, вызывая улыбку на его лице, - я забуду обо всем без помощи Арчера.
– Отлично.
Даниэль встал, завязывая галстук и оглядываясь по сторонам в поисках золотого зажима. Повязав простыню вокруг тела, Оливия встала с кровати, помогая ему в поисках этой вещицы:
– Как он выглядел?
Они опустились на колени, руками ощупывая пол, заглядывая под кровать и стол:
– Золотой А380. Подарок Мухаммеда на день рождение. В единственном экземпляре. Именной.
Из взглядов встретились:
– Нечего было кидать его.
– Нечего было раздражать меня.
Сказав друг другу очередную гадость, они удовлетворенно принялись снова за поиски. Но спустя две минуты, Оливия не выдержала, вставая с пола:
– Я поищу позже, ты можешь идти. Времени на сбор слишком мало.
Она была права, Даниэль осознавал это, смотря на часы, но он так же не мог потерять такую ценную вещь. И дело не в золоте, дело во внимании начальства. Это был эксклюзивный подарок, специально для него:
– Хорошо, - Даниэль встал с пола, отряхивая с брюк невидимую пыль, - обещай, что поищешь.
– Обещаю.
Оливия все еще держала края простыни у себя на груди, в ожидании его ухода и Даниэль направился к выходу, но что-то заставило его остановиться. Он обернулся, смотря на нее:
– Увидимся на завтраке.
Она кивнула, одиноко стоя по середине комнаты, закутанная простыней. Ему захотелось подойти к ней и поцеловать, вновь ощутить вкус ее губ. Но он не стал этого делать, пытаясь заставить себя стереть свою память.
Как только за ним закрылась дверь, Оливия ощутила внезапное одиночество, которое сжимало ее грудь. То, что произошло этой ночью, она обязана забыть. Даже несмотря на то, что эта ночь стала самой потрясающей в ее жизни. Но этот мужчина большая ошибка и крах ее карьере. Не для того она уехала в чужую страну и отучилась столько времени, чтобы спать со своим капитаном и нарушать правила, созданные авиакомпанией. С этой минуты она ни на шаг не подойдет к Даниэлю Фернандесу. Она забудет, что было, а его трехмесячное отсутствие поможет ей в этом.