Наши крылья растут вместе
Шрифт:
– Боюсь, она не согласится, ушла в душ.
Вот же...Точно лишилась последних мозгов. Впереди такой опасный взлет, а эта ведьма спряталась в душе! Ее будет кидать из стороны в сторону, а потом он будет виноват в ее смерти!
– Дьявол!
– выругался он.
– Марк, следи за обстановкой, я скоро вернусь.
– Хорошо, - Марк одел наушники, листая толстую летную книгу.
– Поищу информацию, как нам взлететь.
Даниэль вышел из кабины и сразу увидел кровавое пятно на полу. Большое темно-красное пятно уже впиталось в ковер. Он вспомнил Марка
Перед дверью душевой он остановился, боясь заходить. Тихонько постучал, но Оливия не открывала. Ждать не было времени, Даниэль дернул ручку на себя и зашел внутрь. Она сидела на деревянной скамейке, поджав под себя ноги и прислонившись к стене. Вся перепачканная кровью с ног до головы. Своей или нет, он не знал, но ее было море. Море крови для него резко превратилось в океан.
При виде Даниэля Оливия попыталась встать, но он не дал ей этого сделать. Быстро преодолев расстояние между ними, посмотрел прямо в глаза.
– Оливия, - он коснулся засохшей крови на лице. Она была не ее. На руках- тоже не ее. Откуда он мог знать: ее или нет? Но он просто знал.
Дотронулся до ее головы, и девушка слегка всхлипнула. Он понял, что задел рану:
– Тебе нужен врач...
– Нет!
– тут же вставила она, пытаясь отодвинуться от него подальше.
Он убрал руку лишь для того, чтобы намочить полотенце и аккуратно приложить его к ране. Он что-то прошептал, нахмурив брови, но Оливия не расслышала слов. Перед ее глазами вновь пронеслись ужасные картины: минуты посадки, теплое безжизненное тельце в ее руках... Она все еще ощущала нежную кожу младенца, свой страх в тот момент, безысходность... Не знала, что делать, не в силах была помочь. Адреналин заставлял ее мыслить ясно и четко, отвечать на вопросы матери... Сейчас осталась непонятная пустота и желание плакать.
Сидя напротив Даниэля, Оливия поняла, что уже не замечает боли. Но увидев его пальцы, перепачканные ее кровью, поняла, что слезы катятся по щекам против воли. Она рукой уперлась в его грудь, пытаясь отодвинуть себя подальше от его белоснежной рубашки. Но Даниэль убрал ее руку и прижал девушку к себе. Она сдалась, уткнувшись лицом ему в грудь, и, вцепившись руками в рубашку, разревелась сильнее.
Казалось, слезам не будет конца. Они бурным потоком смывали все, унося с собой пережитые эмоции.
– Даниэль, - она прошептала его имя. Слов было много, но говорить не хотелось. Ей просто требовалось успокоение.
Ощущая его руки на своей спине, слыша расслабляющий голос, шептавший что-то на ухо, Оливия поняла, что слез больше нет. Она не знала, сколько прошло времени - потерялась в нем - но рыдания больше не вырывались из ее груди. Пришло расслабление.
– Спасибо.
Но он еще держал ее, проводил пальцами по волосам, не веря тому, что делал это. Пальцами касался ее ненакрашенных губ, попытался стереть с них кровь.
– Сделай одолжение, - тихо прошептал он, отстраняясь от нее, - сядь и пристегнись. Я буду взлетать. Наша полоса слишком мала для этого самолета, взлет будет резким, и ты вновь можешь повредить себе голову.
Какое ему дело до ее головы? Он сам не мог себе объяснить. Но что-то заставляло его думать о ее безопасности.
Оливия кивнула, опуская взгляд на его рубашку:
– Твоя рубашка в крови, - она нервно вздохнула, вытирая с щек слезы.
Он улыбнулся, осматривая себя, и резко засмеялся:
– Что подумают пассажиры, увидев пилота в таком виде?
Он представил их испуганные взгляды - с потерей последней надежды на взлет. Оливия тоже улыбнулась, представив эту картину.
Он успокоил ее, и это главное. Пусть на время, но он стал ей ближе, чем кто-либо.
Глава 7
Опустив голову под холодную воду, Даниэль пытался привести в порядок свои мысли. Впереди их ждал тяжелый взлет. Капитан всегда должен иметь холодную выдержку, несмотря ни на что. Но его мысли постоянно возвращались к Оливии.
Выйдя из душа, он направился прямиком к девушке - усадил ее в кресло и пристегнул ремень. Он надеялся, что, сделав это, он откинет мысли об Оливии прочь и навсегда. И маленькое недоразумение в кабине душевой останется лишь воспоминанием. Маленькое недоразумение? Тогда зачем он сунул голову в холодную воду? Его снова окатило волной воспоминаний, и он уже пожалел, что не принял холодный душ полностью. Это поставило бы его на ноги за две секунды.
Зайдя в свою кабину, Даниэль пальцем пригрозил Марку молчать. Тот удивленно посмотрел на него, захлопнув летную книгу, но не смог сдержаться:
– Что с тобой? Почему ты весь в крови и с мокрыми волосами? Тебя пытали?
Его пытали. Да, это самое подходящее выражение. Только пытал он себя сам.
– Не спрашивай, - отмахнулся Даниэль и, сев на свое место, посмотрел вперед на поле.
– Что здесь нового? Лес не вырос еще?
– Я уже думал, ты покинул самолет, а ты плескался в душе.
– Я намочил голову, чтобы привести себя в норму. Пора взлетать.
Марк слегка улыбнулся:
– Ладно. Я не буду больше спрашивать. Но мне кажется, что Оливия хотела тебя утопить. Вы опять поругались?
– Она не имеет к этому отношения, не напоминай мне о ней, - солгал Даниэль.
Марк вновь понимающе кивнул. Отлично, это не его дело.
– Диспетчер сказал, что они отбуксируют нас на пятую рулежную дорожку. Ты уже решил, как будем взлетать, пока остужал себя в душе?
– пошутил Марк.
Даниэль проигнорировал его вопрос - чтобы не вспоминать то, что он хотел забыть, и полностью сосредоточиться на предстоящем взлете.
– Надеюсь, ты тоже не терял времени зря, рассчитал скорость принятия решения и скорость подъема носовой части?