Наши на острове
Шрифт:
Виталик снова вставил свой нелепый комментарий:
– Хорошо, что я русский. Может, и мне водички перепадёт. Ха-ха-ха.
Не отстал и попугай Сергейсс, снова запрятавшись в дублёнку, он невнятно промямлил:
– И я.
Виктор радостно повернулся к Виталику и удивлённо спросил:
– Правда, что ли, русский?
Пришлось встрять мне и прояснить ситуацию:
– Не слушай ты этого пустомелю, он тебе сейчас наговорит, только
Виталик обиделся, что его назвали пустомелей, и ехидно процедил:
– Ну да, куда уж нам, мы университетов не кончали, мы тёмные люди, а тут, – и он несильно ударил в подголовник моего сиденья кулаком: – профессура собралась. Все на умняке, и послать некого.
Серёжа снова в знак поддержки:
– Ох уж эта профессура.
– Да помолчи ты, раскудахтался как петух, – заорал на него Виталик.
И Серёжа стих, углубившись в раздумья о том, что он плохого сделал.
Так как была затронута тема России, Виктор, будучи в ударе, продолжал:
– Вот говорят, что умираем мы все одинаково. А вот и нет, друзья. Русские даже умирают как-то особенно, как герои, патриоты. – Он положил руку Валентину на плечо и продолжил: – Вот Россия воюет в Сирии. А посмотри, как умирают молодые пацаны. Аж плакать хочется, гордость распирает за них, вызывают огонь на себя, не трусят, не сдаются в плен. А почему? Я вас спрашиваю почему? – И он снова, уже нечаянно глянул на Серёжу.
Тот не ожидал такого сложного вопроса, поэтому лишь быстренько отвернул голову и, испуганный, уставился в окно.
А Виктора было не остановить:
– Да потому что знают, что за ними народ, Россия, это великое и могучее Отечество, в которое они так беззаветно верят.
Затих и вопросительно посмотрел на Валентина. А тот лишь произнёс в ответ:
– Да, культ патриотизма в России развит, как нигде.
Виктор утвердительно кивнул головой.
– И знаете что? Мне кажется, что не осталось в мире более такого государства, где его граждане так любили бы свою страну. Не что-то материальное, как здесь. – И он снова помахал руками в сторону окна, при этом совсем случайно снова зацепил Серёгу, чем вогнал последнего от страха в дублёнку. – А нечто невидимое, неосязаемое, необъятное.
– Слушай, чудик, ты, часом, не русский латыш? – поспешил спросить Виталик.
– Да, я русский человек и горжусь этим, – отчеканил Виктор в ответ.
– Ясненько, – тяжело вздохнув, пролепетал Виталик и с потерянным видом уставился в окно.
Вдали засверкали огни города N, светало.
И Виктор
– Валентин, старина, а у тебя есть мечта?
– Да, конечно, – чуть усмехнувшись, отвечал тот.
– А позволь узнать какая?
– Хочу свою карту звёздного неба дорисовать.
– А вы, молодой человек? – обратился Виктор к Серёже (тот и вправду был самым молодым из нас). – О чём вы мечтаете?
Серёжа, поняв, что всё-таки придётся ответить, ибо все устремили на него свои взгляды (наблюдал в зеркало заднего вида и я), вытянул как гусь из яйца шею, с опаской поозирался вокруг и промямлил:
– Ну так это… Денег хочу. Много. В долларах или евро. – Затем лишь на мгновенье задумался и уверенно добавил: – И девку хочу. С большими сиськами и жопой. Как у Даци, что в пятом цехе работает.
Сказал и смолк, спрятавшись в дублёнку.
– Хм. Интересно, – с улыбкой проговорил Виктор, а мы с Валентином и Виталиком лишь рассмеялись.
Затем Виталик довольно логично, но в своей манере прокомментировал такое откровенное заявление:
– Нехило ты захотел, лапоть. Там не голодному работа, с такими-то габаритами. Ха-ха-ха.
– А мне хотелось бы, – сказал Виктор, – чтобы у нас в государстве наконец-то создали такие условия, при которых простому смертному не нужно было бы на заработки чёрт знает куда переться и мыкаться по Европе, а достойно у себя на родине встретить старость.
– А у тебя, Артур? – чуть не одновременно спросила вся компания (и Серёжа в том числе).
– А у меня две мечты, – радостно отвечал я.
– О-о-о, интересно было бы узнать, – не унимался Виктор. – Если это не секрет, конечно.
– Да нет, какой уж там секрет, – промолвил я, остановил машину у дома Виктора, повернулся к нему и уверенно сказал: – Хочу вырастить сына русским человеком, с русской силой духа и воли. Это первое.
– А второе? – уже выйдя на улицу, спросил Виктор.
– Россию хочу объездить всю, чтобы самому посмотреть, как люди живут и что там да как.
Виктор звонко рассмеялся на всю улицу, назвал меня молодцом и поинтересовался:
– Не я ли тебя заразил такой любовью к России?
– О-о-о, нет, – уверенно ответил я. – Язык, только русский язык.
На том и закончилась столь любопытная беседа с этими двумя, на мой взгляд интереснейшими людьми, которые искренне, как и я, верят в силу русского языка и духа.