Наши ножи
Шрифт:
А в другой части замка наливалась плодами яблоня. Ветки ее тяжелели с каждым днем, блистая на свету алыми бочками. Тень от молодого дерева была небольшой, но и под ней можно было спрятаться от северного солнца, и бастард уселся на скамью, следя за расхаживавшей подле него женой.
В ней чувствовалась приятная мягкость, просвечивавшая скромной улыбкой. Черная леди стала куда ласковей со своим Черным лордом, сохраняя порой привычную безучастность, но и этого было достаточно. Кажется, он своего добился, и не изменявший садистским наклонностям мужчина окончательно
— Ты могла бы быть более благодарной, — заговорил Рамси Болтон, от нечего делать играясь ножом в руках. — Я сохранил нам денег… За двадцать кораблей!
— Думаешь, об этом долге и вправду никто не вспомнит? — переживала Санса о неисполнении королевской воли. Повторения той истории с судом ей очень не хотелось, и, когда она видела испещренную шрамами спину бастарда, вспоминая о той унизительной порке, леди Болтон очень его жалела, стараясь ему этого ни в коем случае не показывать.
— Кто? Королева? На ее месте я бы сделал как мы, милая. Если ты кому-то должен денег, главное, вовремя обидеться.
— Хм. Не думала, что ты такой скупердяй, лорд Болтон. — Девушка оторвала от плодоносного дерева листик и провела им по ладони, лукаво улыбаясь своему замечанию. Мужчина обиженно поджал губы, многозначительно посмотрев на неё. Ничего не поделаешь. Санса всегда любила выводить его из себя, и сейчас леди Болтон даже не старалась этого скрыть, зная, что ей многое нынче стало простительно.
Рамси был прав. Похищение ребенка — великое преступление, о котором не судачили разве что на востоке. Один неверный шаг со стороны Железных островов мог привести к порогу Грейджоев армии Дредфорта, Риверрана, Орлиного гнезда, а то и самих Таргариенов, желавших распрощаться со своими обязательствами, и железнорожденные, жаждавшие поиметь с Болтонов лакомый куш, теперь сами же страдали от своей жадности. Все из-за Рамси Болтона…
Все же он был умен, нехотя призналась себе Санса, снисходительно отметив в муже и другие черты, что ей с недавних пор казались особенно занимательными. Только вот... Качества эти стоило направлять в нужное русло.
— Я просто талантлив, — улыбнулся Черный лорд, потыкав в ее сторону острием ножа. — В конце концов, это Ланнистеры платят свои долги, а не Болтоны…
Мужчина поднялся на ноги и подозрительно посмотрел на изумрудную крону дерева. Глаз его выцепил заветный плод, и Черный лорд сорвал алое с одного боку яблоко.
— На Пайке нынче неспокойно, а все… благодаря твоему супругу, — подбросил он яблоко в воздух. — Грейджои не могут продолжить род, а остальные глотку себе перегрызут, лишь бы урвать себе место под солнцем. Посмотрел бы я на их вонючую грызню. Разделяй и властвуй! — коварный Рамси Болтон уверенно откусил от плода и скривился в лице, не ожидая коварства от какого-то яблока. — Фу… Кислятина!
— Лорда Гудбразера сместили с поста мастера над кораблями, — сообщила ему леди Болтон новость, пришедшую из столицы. — Джон написал… Это из-за похищения Рогара. — услышав об ублюдке Джоне, почувствовавший посягательство
— Во всем Вестеросе особенных бастардов — единицы. Я бы сказал, всего один! — намекнул на себя мужчина, гарцевавший петухом вокруг своей леди, стараясь добиться от Сансы похвалы, но она, едва улыбнувшись, оставила его игры без внимания.
— Пришло письмо от Мормонтов, — деловито заявила Хранительница севера.
— Хм.
— Они пишут, что не признают Болтонов Хранителями Севера.
— Я бы не очень переживал на их счет, — скорчил рожицу мужчина, и леди Болтон вдруг помрачнела.
— Как ты можешь… Рамси! — сказала она ему на полном серьезе и тут же улыбнулась. — Они выделили нам шестьдесят двух воинов в битве против тебя!
— Ах... А я-то думал, что просчитался с конницей!
Под яблоней засеребрился женский смех, и, глядя на улыбку Сансы, Рамси Болтон чувствовал себя почему-то очень довольным. Она смеялась из-за него. После Винтерфелла в своих предположениях на ее счет он был не так уверен, однако… Видимо, нынче лорд Болтон постарался, и великая твердыня пала. Столь великая победа кружила ему голову, а желание добиться от Сансы заветного ответа заставляло его из кожи вон лезть.
— Голова Невила Пайка едет в Пайк, прибитая ржавым гвоздем как звериное чучело… Если разгневанные железнорожденные решатся разворошить Медвежью берлогу Мормонтов, пожалуйста, — вернулся он к обсуждению упрямых лордов Медвежьего острова. — В Темнолесье их уже встретят, и я выстрою стену из крестов на всем западном побережье, если понадобится.
— Не переусердствуй, — испугалась его грандиозных планов Черная леди. — Полагаю… Когда решим вопрос с железнорожденными, нужно будет устроить пир.
— Еще чего! — возмутился бастард, не любивший гостей.
— Окончание мародерства островитян на Севере — хороший повод. Как Хранители мы можем показать себя гостеприимными хозяевами. За одно посмотрим, кто нам предан.
— Ты быстро входишь во вкус. Можно будет обсудить поднятие налогов в портах для островитян… И ни один железнорожденный не сможет ступить на Север, не заплатив «железной цены», моя милая жена, — выпучил мужчина глаза, и Санса едва нахмурилась.
Она очень старалась вникнуть в многие вопросы, которые ей как женщине прежде были не известны, но на этот случай у нее была вторая голова, с которой нынче мыслили они одинаково.
Санса посмотрела на мужа. Кажется, ее назначение Хранителем Севера его не сильно беспокоило, хотя порой Рамси и начинал ей грозить самыми страшными казнями. Все это дань традициям, заложенным в их отношениях. Не более. В конце концов, он был ее лордом-мужем, а значит обязанности управленца лежали и на его плечах, и прагматичный бастард видел в том свою непосредственную выгоду. Рамси уже предвкушал, как расправится с островитянами, протянув свои руки от Дредфорта до Темнолесья, и леди Болтон, глядя на взъерошенного Черного лорда, задумалась о вопросах крови.