Наши уже не придут 4
Шрифт:
— Я потратил очень много денег на настоящие боевые действия против мафии, — сообщил ему Курчевский. — Зарплаты наёмников, компенсации пострадавшим, материальные потери — всё это было очень дорого.
— Ты и наварился на этом преотлично, — поморщился Морган-младший. — Если хочешь сказать, что это не ты оседлал бутлегерство в «освобождённых» городах, то лучше не говори ничего.
И Леонид ничего не сказал.
— Как я и думал, — усмехнулся Джек. — Но, ладно, так и быть — я выплачу тебе двадцать миллионов компенсации. Всё-таки, я это начал.
— Сорок, — покачал головой Леонид.
— Двадцать пять, — вздохнул Морган-младший.
— Тридцать пять, — улыбнулся Курчевский.
— Тридцать? — спросил Джек.
— Сделка, — кивнул Леонид.
— Хорошо, — поморщился банкир. — Не люблю терять деньги, но тут я сам виноват… Мой поверенный встретит твоего поверенного в моём банке —
— Отлично, — улыбнулся Леонид. — Рад был увидеться.
Он покинул приватную комнату ресторана «Oscar’s Delmonico» и, в сопровождении телохранителей, дошёл до своего Роллс-Ройса.
В принципе, история с Морганами кончилась ровно так, как он и ожидал — когда Леонид, через подконтрольные ему профсоюзы, устроил стачки рабочих всех угледобывающих компаний Морганов, а также парализовал таким же образом четыре крупных стройки, Джек решил, что пришло время дипломатии.
С ними можно было только так — они понимают только закон силы. Остальные законы им не писаны. Впрочем, как и Курчевскому.
— На причал, — сказал Леонид водителю.
Пока все тратят своё бесценное время в пробках, он перемещается по рекам и заливам, за десятки минут, а не часы.
Он и дальше развивает свою «островную политику» — следующими к покупке готовятся острова Фишерс и Плам.
Фишерс-Айленд принадлежит братьям Фергюсонам, которые серьёзно вкладываются в инфраструктуру острова и, вроде бы, не собираются его продавать. Но они ещё просто не знают, как много Леонид может им предложить…
А вот Плам-Айленд принадлежит федеральному правительству, по причине того, что на нём стоит артиллерийская батарея, перекрывающая пролив Лонг-Айленд. Только вот смысл в этой батарее уже пропал, так как защита от морского вторжения будет осуществляться с помощью авиации. Нужные люди в правительстве уже в курсе интереса Курчевского, поэтому вопрос почти решён.
На острове Фишерс будет построен грандиозный отель, с которого Леонид «вытащит» не меньше двадцати миллионов долларов наличными, а остров Плам будет использован как тренировочная база ЧВК «Царская стража».
После грандиозного успеха в Мексике, которая сейчас постепенно превращается в очень религиозную страну, у ЧВК есть много запросов и откровенных заказов — есть группы лиц, предлагающих «подработку» на Карибах, в Южной Америке, а кто-то хочет её участия в Западной Африке, где французы совсем обнаглели и не хотят делиться.
Всё это означает, что «Царской страже» нужен свой флот.
«Русский заказ» на американских верфях уже почти выполнен — грузовые корабли, оснащённые аммиачными холодильниками, большей частью уже находятся в СССР, поэтому скоро верфи освободятся и их владельцам нужно будет думать о новых заказах.
Крупные корабли Курчевский не потянет, но что-то лёгкое и транспортное ему по карману.
Правда, в Вашингтоне сильно озабочены его амбициями…
И по этому поводу у Леонида есть, что сказать. 6 ноября 1928 года в США прошли президентские выборы, на которых победил республиканец Герберт Гувер. Он имеет чувство ранга, поэтому не лезет в дела Курчевского, но республиканский бизнес хочет его как-то использовать. Это может быть опасно — следующие четыре года будут напряжёнными.
Эти выборы Леонид безбожно прохлопал, но к следующим он будет основательно подготовлен — ему нужен президент-демократ.
Задача амбициозная, если помнить, с каким отрывом победил Гувер, но определённые надежды есть. Губернатором Нью-Йорка стал один очень перспективный парень — Франклин Рузвельт. Леонид уже засвидетельствовал его персону и заверил его, что будет поддерживать все благие начинания Рузвельта на ответственном посту.
Эл Смит, кандидат от Демократической партии, разгромно проиграл на выборах, поэтому следующим кандидатом станет именно Рузвельт — Леонид вложится в этого парня серьёзными деньгами, сделает его популярным в подконтрольных профсоюзах и, в целом, позаботится о том, что Рузвельт станет следующим президентом.
Через Франклина, если он будет считать себя обязанным Леониду, точно удастся продавить завоз мексиканцев в Калифорнию — они готовы работать дешевле, чем американцы.
Эксперимент с неграми можно считать успешным — в первом Леон-тауне заработало две фабрики по изготовлению лапши и там трудится 94% негров и 6% коренных жителей. Оказывается, у негров с индейцами никаких проблем нет, поэтому достигнута приемлемая трудовая дисциплина. Центр оказался прав — если дать неграм достойные зарплаты и социальные гарантии, они начинают держаться за работу и трудиться усердно.
Поначалу были проблемы с деструктивными элементами, ранее состоявшими в бандах, но их быстро выявили
Гарлем выселен полностью — там больше нет ни одного негра, а вся земля принадлежит Курчевскому. Горожане рады, потому что расизм — это часть американской культуры, но они ещё не знают, кого запустили в свой дом…
— Дорогая, я же просил тебя — не встречай меня на причале! — сошёл Леонид с катера. — Зима на дворе!
— Я так по тебе соскучилась… — обняла его Кэтрин.
— Идём в дом! — заторопился Курчевский. — Я кое-что купил — тебе это точно понравится.
Примечания:
1 — Система Семашко — и снова в эфире рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь?!» — это первая в истории человечества национальная централизованная и иерархическая системой здравоохранения с бесплатной медицинской помощью для всего населения. Основной упор был сделан на профилактику заболеваний, что стало краеугольным камнем этой системы здравоохранения. Первичным уровнем были фельдшерско-акушерские пункты и участковые терапевты, обрабатывавшие наиболее распространённые заболевания, а более сложные случаи с помощью системы направлений передавались в областные, республиканские и всесоюзные институты и больницы. И да, сейчас это привычно, а некоторыми воспринимается как «фу, тупой савок, ниэффиктивная система!», но вот в 1920-е годы на Семашко смотрели как на человека, впервые в истории добывшего огонь. Аналогов ей не было, это реально была первая в истории система здравоохранения, на основе принципов организации которой построили свои системы здравоохранения Великобритания, Ирландия, Швеция, Дания, Италия и многие другие. В Великобритании принято кичиться их системой Бевериджа, но сам Беверидж всем говорил, что это всё Семашко придумал. Даже просто сама идея, что государство должно иметь какую-то политику в отношении всеобщего государственного здравоохранения — это был, в те времена, просто взрыв мозга. Я тебе, уважаемый читатель, говорю — такого не было НИГДЕ. ВООБЩЕ. То, к остаткам чего ты, возможно, относишься сейчас, как к какому-то догнивающему говну, некогда было мощной системой массовой медицинской помощи в любом аспекте. Долгое время это была эталонная система, на определённом этапе предусматривавшая даже медицинскую помощь населению в случае ядерной войны. Сейчас в таком случае на стенах медучреждений просто вывесят плакаты «… а они просто сдохнут», тогда как СССР прорабатывал разные варианты. Недостатки у системы были, её ведь разрабатывали люди, но ни один из этих недостатков не был фундаментальным: хроническое недофинансирование на поздних этапах существования, вызванное тем, что в последнем временном отрезке СССР что-то шло сильно не так, просадка по хроническим заболеваниям, что считается следствием чрезмерной бюрократизацией, а также отсутствие возможности выбора врача. Всё это можно было решить, но всё это такая херня, по сравнению с тем, что происходит сейчас в здравоохранении бывших союзных республик. Если сравнивать с нынешним положением вещей, то хронического недофинансирования-то и особого не было — оказывается, это ещё норм, просто тогда не с чем было сравнивать. Просадка по хроническим заболеваниям тоже, как оказалось, была незначительной, по сравнению с нынешним положением вещей. Ну и возможность выбора врача — я думаю, не надо говорить, какой сейчас богатый выбор врачей. За деньги — да, сколько угодно и каких угодно, а вот в рамках не такой уж бесплатной медицины — ну, попробуй, повыбирай. Самое главное, что нужно знать о системе Семашко — это цивилизационный вклад СССР. Вклад в человечество, как в вид. Космос, победа в Великой Отечественной — это колоссальные достижения, но рядом с ними нужно ставить советскую систему здравоохранения. Она спасла сотни миллионов жизней по всему миру, когда «цивилизованные эльфы» начали заимствовать «отсталую савковую систему здравоохранения из Империи Зла». И если сравнивать эту систему с тем сифилисом, который развели у себя медицинские номенклатурщики «Империи Добра», то это просто небо и земля. С точки зрения общего блага для населения, система Семашко из «Империи Зла» тупо на порядок лучше, чем та гонорея, на которую «Империя Добра» тратит около 17% своего огромного бюджета. Это просто моё мнение: когда у тебя минимум 8% населения лишено возможности получать медицинскую помощь, весь этот дроч на высокотехнологичные приблуды и высокое качество сервиса на больничной койке по 4000 долларов за сутки, нихрена не оправдан. Это значит, что у твоей системы есть какие-то системные проблемы, которые никак не решаются уже сильно больше 70 лет. Так что, говори что хочешь, но система Семашко — это одно из величайших достижений СССР, изменившее наш мир до неузнаваемости. И её построили большевики.