Наши уже не придут 4
Шрифт:
Глава двадцать вторая
Товарищ председатель
*9 января 1929 года*
В кабинет Аркадия вошла делегация из восьми человек — это всё руководство сельскохозяйственной коммуны «Заря коммунизма», работающей по всей Тамбовской области. Всего у коммуны шестнадцать деревень и восемь сёл — она удовлетворяет 32% потребности города Тамбова в различной сельхозпродукции. Остальное закрывают артельщики.
— Здравствуйте, товарищи, — приветствовал их Аркадий.
— Здравствуйте, товарищ
Это высокий и худощавый мужчина с загорелым лицом, зачесанными назад седыми волосами и выразительными голубыми глазами. Одет он в добротный, но простой серый костюм с хлопковой рубашкой.
Остальные коммунары, по-видимому, пришли для придания весомости.
— С чем пожаловали? — поинтересовался Аркадий.
— Беда у нас случилась, — вздохнул Афанасий Петрович. — Так сложилось, что наша коммуна поставляет продукты по всей Тамбовской губ… тьфу ты. По всей Тамбовской области. Но также у нас трудятся десятки артелей разной размерности, с которыми мы, стало быть, конкурентствуем…
— Конкурируете, — поправил его Немиров.
— Да, — кивнул председатель коммуны. — И у нас есть взаимное непонимание с артельщиками — длинный рубль сулят и работников у нас переманивают. Единоличники в области уже закончились, все где-то уже состоят, но артели хотят расширяться. Друг с другом у них уже договорённости, поэтому друг дружку они не разоряют, а вот коммуны трогают. У нас уже механизаторов не хватает — уходят в артели, где денег больше платят.
— А что мешает платить больше? — уточнил Аркадий.
— Так не можем мы больше! — смял свою кепку Пономарёв. — Всё заработанное мы тратим на строительство — строим в поселениях клубы, жилые дома, детсады и школы. Всё на это уходит! У нас план! У нас механизаторов почти нет, рабочих рук не хватает, а глазом моргнуть не успеешь, как посевная!
Проблема серьёзная — под угрозой почти половина снабжения города областного значения. И если бы это была только одна такая коммуна…
— А как вы смотрите на союзных работников? — спросил Аркадий.
— Каких союзных работников? — нахмурил брови Пономарёв.
— В братских республиках хватает работников, например, в Китайской ССР, — объяснил Аркадий. — Учат там и механизаторов, и зоотехников, и хлеборобов.
Учат не в таких количествах, как хотелось бы, но масштаб неуклонно наращивается — каждый год выпускаются всё больше и больше специалистов. Году к 40-му проблема с тотальным образованием будет, если всё пойдёт по плану, решена окончательно.
Только за первую Пятилетку будет построено 25 000 школ по всему Союзу — это есть в плане. В школах этих будет новая программа, предусматривающая одиннадцать классов образования. После такого обучения выпускник может поступать сразу на третий курс училища, что увеличивает универсальность образования. В конце концов, первые два курса в училищах всегда общеобразовательные.
— Не знаю… — усомнился председатель коммуны.
— На эту посевную я вам проблему решу — отрядим вам на подмогу пару батальонов из инженерных войск, — пообещал Немиров. — Но вы, Афанасий Петрович, должны будете сформировать комиссию, которая
— У нас в Тамбовщине китайцев отродясь не водилось… — произнёс Пономарёв.
— Всё бывает в первый раз, — улыбнулся Аркадий. — Вам область кормить, а не региональное этническое единообразие соблюдать. Я прожил довольно-таки яркую жизнь, много чего и кого повидал, поэтому смею утверждать, что люди везде одинаковые. А вообще, всучивать вам людей никто не будет — сами будете подбирать. У вас коммуна — всем в пример, поэтому покажите это возможным добровольцам.
— А можно только Китай? — уточнил один седобородый дед из делегации.
— Вы, товарищи, наверное, не до конца меня понимаете, — вздохнул Аркадий. — Добровольцев набирайте хоть где. Хоть в Липецкой области, если хотите. Но это, как я понимаю, уже сделали артельщики?
— Окрест ужо нет никого — все при деле! — пожаловалась женщина лет пятидесяти.
— Тогда формируйте вербовочную комиссию, — посоветовал им Аркадий. — И имейте в виду, что вы не первые коммунары, которые присылают ко мне ходоков — всем советую одно и то же. Это проблема всесоюзного масштаба. Так что торопитесь — в союзных республиках тоже активно учреждаются артели и коммуны.
Это закономерный итог сельскохозяйственной политики СССР — единоличники и кулаки физически кончились, но потребность в расширении артелей и коммун есть, причём больше у первых, нежели у вторых. Общая высокая запротоколированность деятельности артелей не мешает их головам стремиться к экспансии — всегда хочется зарабатывать больше.
В артелях в головы пробиваются самые предприимчивые крестьяне, которые легко бы могли стать кулаками, сложись ситуация как-то иначе, поэтому совсем неудивительно, что они пользуются имеющимися возможностями, чтобы обогнать других.
Перекос в зарплатах уже очевиден — даже несмотря на то, что они сдают государству 40–50% чистой прибыли, а 20–30% размещают в резервных фондах. Оставшихся процентов достаточно, чтобы у рядовых артельщиков были очень серьёзные зарплаты, что вызывает недоумение и непонимание у рабочих государственных предприятий.
Единственное, что мог сделать Аркадий — дополнительно повысить минимальную заработную плату на государственных предприятиях и поручить разработать новую тарификацию. Необходимо как-то выровнять зарплаты, чтобы заводские рабочие не были склонны уходить в артели.
В конце концов, станки и заготовки, а также сельскохозяйственную технику изготавливают не артели и коммуны, а заводы — если там никто не будет работать, то все артели и коммуны загнутся, в качестве закономерного результата.
Но нынешняя статистика показывает, что СССР уверенно становится аграрной сверхдержавой — параллельно с индустриализацией происходит модернизация сельского хозяйства. Артельщики и коммунары, осознанно работающие за своё и общее благо, нанимают инженеров и строителей, чтобы возводить системы ирригации, запрашивают новую технику, а также получают из агротехнических НИИ улучшенные сорта зерна и овощей.