Наши

Довлатов Сергей Донатович

Американские отзывы на книгу — и вообще на прозу Довлатова — отличаются исключительной толерантностью: буквально ни одного отрицательного. С неподдельной теплотой писали о русском эмигранте Курт Воннегут, Джозеф

Хеллер, Ирвинг Хау… Появлялись в американских газетах и такие отклики: «Довлатов пишет с первозданной энергией: его персонажи обрисованы столь же ярко, как персонажи Достоевского…»

С Достоевским и вправду связан замысел книги «Наши» как целого: он восходит к главе из «Бесов» — «У наших».

В середине 1960-х Довлатов написал в Ленинграде новеллу «Наши», сатирически изображающую близкий ему по университету круг молодых филологов (в романе Достоевского глава «У наших» изобличает компанию заговорщиков, которой манипулирует Петр Верховенский). Однако книга «Наши» писалась много позже, в эмиграции, и впервые напечатана в 1983 г. американским издательством Карла Проффера «Ардис». Персонажи ее уже иные, и относится к ним автор несравненно мягче, чем к героям ранней новеллы. В то же время характерный для Довлатова принцип «виртуально документального» описания событий выражен в этой книге ярче, чем в каких-либо других его вещах.

Вопрос о прототипах — едва

ли не самый острый из всех, что писателю пришлось разрешать в своей художественной этике. Довлатов рад был, когда его истории пересказывались как случившиеся в жизни. Рад был именно потому, что слепком с этой жизни они никогда не бывали. Правдивость вымысла для писателя существенней верности факту. Протокольной документальностью он пренебрегал, чтобы тут же творчески ее воссоздать.

Контур жизни должен быть для читателя радужно размыт, полагал Довлатов. Художество — дело артистическое, и, чтобы остаться самим собой при свете рампы, нужно наложить на лицо грим. Грим и освещение выявляют важные свойства натуры, в состав самой натуры не входя.

Так что если начать судить о довлатовских родственниках по «Нашим», вообще выискивать в его произведениях, «кто есть кто», то интрига от этого лишь запутается, а смысл ее ускользнет. Результаты же расследования — сильно огорчат. И по весьма своеобразной причине. Аморфная реальность — обыденнее и тусклее довлатовского художественного полотна.

Андрей Арьев