Наших душ глубина
Шрифт:
Старое здание, облупившаяся штукатурка добавили ещё больше сомнений. Тёмный коридор встретил меня одинокой лампочкой на потолке. На правой стене, отражая тусклый свет, виднелся белый указатель со стрелкой и подписью "Творческая мастерская МиА". Следуя указателям, я поднялась на третий этаж и словно попала в другой мир. За белой стеклянной дверью виднелись молочные оштукатуренные стены, светодиодные плафоны ярко освещали коридор со множеством дверей. У входа стоял ресепшн, за которым сидела миловидная девушка в красном
— Здравствуйте! Мне сегодня назначено собеседование.
— Добрый день! Представьтесь, пожалуйста, — дежурная улыбка приклеилась намертво.
— Пустовалова Евгения Николаевна.
Она заглянула в монитор.
— Евгения Николаевна… вижу. Пройдите в кабинет расположенный в конце коридора.
Негнущимися ногами я проковывляла в обозначенные место, нарастающее чувство тревоги и волнения заполнили грудную клетку, сердце билось в горле. Я постучала в дверь и вошла после короткого: "Войдите", — и чуть не выскочила обратно. За столом сидел Максим-Алексей.
— Добрый день, Женя! — он встал мне навстречу. — Надеюсь последние события не повлияют на решение работать в нашей компании?
Я перевела взгляд с лица мужчины на протянутую руку и обратно.
— Может вы сначала представитесь, чтобы я понимала с кем разговариваю, — с трудом произнесла я, удивляясь спокойствию своего голоса.
— Я думал ты меня узнала, — он виновато улыбнулся.
— К сожалению, нет. И вообще я очень плохо разбираюсь в психологии, пришлось порыться в интернете, чтобы узнать что же такое диссоциативное расстройство личности.
Он опустил голову и сунул руки в карманы дорогих брюк.
— Прости, я должен был рассказать раньше про Алексея.
— Максим? — я вздохнула с облегчением. — Хорошо, что ты.
— Я знал, что вы друг другу не понравитесь, — он сел, рукой предлагая мне присесть напротив. — Давай сначала решим вопрос с работой, потом сможешь задать все вопросы.
— Нет! Сначала ты мне всё объяснишь и расскажешь, а потом я решу работать с тобой или нет! — я была настроена решительно и Максим понял это по-моему взгляду и голосу.
— Хорошо, я понимаю твою злость.
— Нет, Максим, ты ни черта не понимаешь. Почему сразу не рассказал? — накопленные злость и обида вырвались снежным комом, я больше не могла сдерживаться.
— Как? Скажи как я должен был сказать тебе? — перебил он меня. — Сказать при первой встрече или в тот вечер на шашлыках: "Извини, я псих"?
— Я несколько раз спрашивала тебя про твоё прошлое, можно было рассказать.
— Зачем? Ты не хотела серьёзных отношений, для пары перепихонов достаточно было и того, что ты знала.
— Пары перепихонов? — от такой откровенности я на несколько секунд потеряла дар речи.
— А зачем ты тогда моих детей очаровывал, если хотел только секса? — меня внезапно осенило. — Или это такая тактика:
От обиды и разочарования я расплакалась. Вот так всегда: в тот момент, когда хотела всё высказать — собственное тело предало. Я злилась на Максима, на себя, на свои слёзы, на собственную глупость и доверчивость, на несправедливость в жизни. Ну почему вчера я не пролила ни слезинки, а сегодня поток не прекращался, наоборот, становился сильнее. Я закрыла лицо руками. Через мгновение почувствовала объятия сильных рук. Максим нежно прижал меня к себе и прошептал:
— Малыш, прости! Я не хотел тебя обидеть. У меня и в мыслях не было использовать детей.
Его тело согревало и успокаивало, мне хотелось чтобы он всегда был со мной. Я так устала от одиночества, когда ты окружён людьми, а в душе гнетущая пустота, но судьба сыграла злую шутку.
— Я не представляю, как мне теперь жить, — с трудом выдавила я сквозь слёзы.
— Женя, солнышко, ничего плохого ведь не произошло: все здоровы, ты прекрасна и талантлива. А я постараюсь помочь тебе с работой, чтобы денежные проблемы решились.
Он продолжал описывать моё светлое будущее, но ни разу не упомянул себя в нём.
— Я не знаю как мне жить без тебя, — еле слышно пробормотала я, уткнувшись ему в плечо.
Он замолчал, только руки продолжали поглаживать спину.
— Мне даже в голову не приходило, что я так важен для тебя, — тихо произнёс он. — Ты никогда даже виду не подавала, что я тебе не безразличен.
Я подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, но не увидела там ни тени насмешки.
— Разве равнодушный человек поехал бы посреди ночи спасать тебя только из-за одной смски?
— Я думал ты от доброты душевной сделала это, — он виновато улыбнулся.
— Если бы…
— Женя, я даже не надеялся, ты казалась такой неприступной.
Он нежно прижал меня ещё сильнее.
Слёзы уже прекратились, только нос продолжал по-детски шмыгать.
— У тебя случайно салфетки или платочка нет?
Максим отпустил меня, подошёл к столу, и вытащил из ящика упаковку салфеток.
— Пользуйся, для тебя ничего не жалко, — шутливо добавил он. — Значит, несмотря на то, что ты узнала ты всё ещё хочешь быть со мной?
Я кивнула и спросила:
— Вот только как это осуществить, если это тело делят две личности?
— Сложный вопрос… А просто жить как сейчас тебя не устраивает?
— Максим, а тебе самому не хотелось бы вылечиться? Ведь это возможно.
— Для Лёхи возможно, а для меня это забвение навсегда. Хочешь общаться с ним?
— Почему забвение?
— Потому что это тело Алексея, а я — паразит. Если он вылечится — я исчезну.
— А что говорит доктор Бондарев? — я не сдавалась.