Насильно твоя
Шрифт:
— Тебя никто не обидит, — продолжил Андрей. — Но ты должна пойти со мной.
— Туда? — резко спросила я, отступая вдоль ограды. Чугун тихо шелестел под ладонью. В другой руке я держала сумку с документами из агентства Эмиля. Вспомнив, что он признал меня недееспособной, я решила, что он мог не врать.
Эмиль ничем не рисковал, манипулируя деньгами от моего имени. Я об этом не знала, но даже расскажи он все, права распоряжаться счетом я теперь лишена.
Но как бы там ни было, Эмиль намеренно или случайно дал мне шанс спастись,
— Не подходи, — предупредила я, отступая. — Стой на месте или заору.
— Дина! — укоризненно произнес Андрей, но с места не сдвинулся.
Я отступала шаг за шагом, держа его взглядом в толпе. А когда в очередной раз его скрыли от меня прохожие, бросилась бежать, не разбирая дороги.
Показалось, я вынырнула из серой мглы и увидела солнце сквозь тучи. Мир, который живет и шумит. Он торопил меня: быстрей, Дина, твой дом в огне, по следу идет погоня, а твоя жизнь, которая так тяжело далась тебе и твоему мужу, на всех парах летит под откос. Жизнь теперь была у нас одной на двоих.
Глава 67
Огибая прохожих, я неслась со всех ног.
И только удалившись на безопасное расстояние, пошла шагом. Огляделась: никто ли не подкрадывается, не берет в кольцо. Вроде, чисто. У меня деньги и ствол. Я выберусь.
Выберусь… А что будет с Эмилем, не знаю.
На ходу я сунула пакет с бумагами подмышку и на мгновение закрыла лицо дрожащими ладонями.
Зря я сюда пришла! Сотрудничество…
Андрей пусть рассказывает любые сказки, я им не верю.
Вспоминаю, как со мной поступили в первый раз, и хочется блевать. Больно и тошно. Как бессловесное существо без души, меня насиловали и били. А теперь предлагали сотрудничать, чтобы добраться до денег.
Эмиль больше суток у них, и страшно представить, сколько вынес. Стоило им послать со мной расправиться, как он сменил тактику: рассказал про деньги и счет на мое имя. Ложь или нет, а ход безотказный.
Я провела пальцами по влажным глазам. А я думала, он сбежал с деньгами… Я по-прежнему не понимаю его игру, но в этом Эмиль точно виновен не был.
Как бы я хотела поговорить с ним. В спокойном месте, начистоту и без страха. В нашем прошлом были такие страшные вещи, что навсегда делают души людей откровенными, даже если молчать друг с другом. Возможно, я не права. Может быть, это иллюзии. Но я благодарна ему за шанс.
Я поднялась выше, обернулась, обшаривая взглядом набережную — Андрея не видно.
Хорошо.
Быстро, как вспугнутая кошка, я метнулась через дорогу, намереваясь выйти к центру через массив старой застройки. Уже на той стороне улицы бросила прощальный взгляд на набережную, и поняла — это была роковая ошибка.
По направлению к Береговой мостовую пересекал мужчина в черном. Тот тип, что был с Захаром у меня дома. Я не поняла, видит он меня или нет. Прятаться в безлюдных местах было плохой идеей. Может
Но уже не переиграешь. Я побежала в переулок, надеясь, что меня не поймают.
Чем дальше от набережной — тем запущенней был квартал.
Я бежала по грунтовой дороге, которая петляла между гор строительного мусора и непонятных построек. Слева был косогор, поросший высокой травой, справа — кирпичные развалины старого дома.
Пасмурное небо над этим безобразием подчеркивало безысходность. Темно-серое, бархатистое, словно нарисованное жирным углем. Скоро пойдет дождь — наверняка, с грозой.
Я обернулась через плечо и успела заметить, что в переулок кто-то свернул. Метнулась за полуразрушенную стену дома, надеясь, что это не за мной. Зажмурившись до слез, замерла, вжимаясь в холодный щербатый кирпич. Шаги, шорохи.
Плечи напряглись и я взялась за рукоятку пистолета. Запястье напряглось так сильно, что рука пошла вразнос от дрожи. Если вытащу оружие — не прицелюсь.
Стало тихо.
Я выдохнула сквозь зубы — они заныли от холода. Открыла глаза, но высовываться не торопилась. Ждала за стеной, надеясь, что пронесет. Никто не знает, что я здесь. Все будет хорошо…
Я поймала себя на том, что успокаиваю себя с интонациями Эмиля.
«Все будет хорошо, маленькая».
Из переулка не доносилось ни звука — пора решаться. Скорее всего, ушли, а может, это вообще не они были.
Используя стену, как укрытие, я начала пробираться вдоль. Потихоньку выйду, дойду до проспекта, и там определюсь… Поищу автовокзал, попытаюсь уехать. В Москву. Или на север. Я не видела другого выхода.
Андрей, конечно, предложил вариант. Разумный, надежный, им бы воспользовались многие девушки… Только я не хочу к нему в постель. При одной мысли об этом начинала разбирать истерика.
Под ногами зашуршала кирпичная крошка, я подобралась к месту, где кончается стена.
— Где эта сука? — внезапно раздался голос слева, и я перестала дышать.
Впервые в жизни я ощутила себя неподвижным камнем. Казалось, даже сердце остановилось.
Тише, Дина. Замри…
Голос прозвучал прямо надо мной. Меня не видно, но это пока не догадались обыскать развалины. Я не решалась вытянуть пистолет из-за пояса.
— Никуда она не делась, — ответил кто-то другой, уверенный и спокойный. — Из квартала не выходила, здесь. Осмотри все.
Они оцепили район?
Стало так плохо, что зашумело в ушах. Наивные планы выбраться незамеченной и уехать, катились к черту. Эти люди не то, что район оцепят, они меня из преисподней выволокут. Слишком большие деньги на кону. Слишком серьезные люди замешаны. И я — маленькая букашка.
Во рту пересохло. Я закрыла глаза и тверже сжала холодную рукоять пистолета. Палец лег на спусковую скобу. Тугая и гладкая, она почти не нагревалась от тепла. Помню, как Эмиль в первый раз учил пользоваться оружием.