Наследие древних драконов
Шрифт:
— И как, по-твоему, я должен дотянуться?
Киара цыкнула и шагнула вперед, прижимая борт кружки к его губам. Он прищурился, полыхнул искрами в глазах, но послушно выпил суп.
Она отняла кружку от его губ, но не успела шагнуть назад. Он на удивление ловко вскочил на ноги и прижался к ее груди своей, раскаленной словно печка. Жар опалил щеки, когда дымное дыхание коснулось ее лица. В багрово-красных глазах полыхало пламя.
Сердце ухнуло в пятки всего на мгновение, достаточное, чтобы холодок страха пробежал по спине. Киара отшатнулась назад, споткнулась и больно упала на ягодицы. Зашипев, когда травмированная
— Завтра я приду с копьем, — прорычала Киара, баюкая ладонь.
Она так надеялась, что удастся обойтись без серьезных повреждений, но сначала шторм, а теперь и дракон окончательно разорвали ожоги, судя по сместившимся повязкам.
— А ты смелая, — хмыкнул он и уселся на пол.
Лужа его больше не волновала, судя по самодовольному выражению на лице.
Киара подняла глаза и прожгла его убийственным взглядом.
Дракон усмехнулся и повел плечами, напрягая впечатляющие мышцы. Затем его руки обессиленно упали, повиснув на цепях, и он недовольно поджал губы. Мотнув головой, он снова повернулся к ней. Искры в его глазах едва тлели. Зелье подействовало.
— Не уходи, — неожиданно позвал он, когда Киара подтянула ноги, чтобы встать. Она вскинула недоуменный взгляд, но дракон лишь сдержанно улыбнулся. — Помнится мне, ты обещала скрасить мое пребывание здесь беседой.
— Не помню такого, — покачала головой она, но вставать передумала. Ей стало интересно, что он от нее хотел.
— Я сейчас и мухи обидеть не смогу, так что тебе опасаться нечего, — он наклонил голову, заинтересованно осматривая ее.
От его взгляда стало немного не по себе. Он вел себя совсем не как пленник. Точнее, никто из мужчин, которые побывали в этом трюме, не вели себя подобно ему. Этот дракон поразительным образом умудрялся сохранять силу духа и достоинство воина, хотя его условия содержания разительно отличались от всех остальных пленников. Далеко не в лучшую сторону.
— Как тебя зовут?
— Какое тебе до этого дело?
— Должен же я буду рассказать детям о той, кто смогла пленить меня и держать обессиленным уже которые… шестые сутки?
— У тебя есть дети? — Киара напряглась.
Неприятное чувство кольнуло в груди. Она как-то не думала, что у драконов могли быть семьи. Почему-то ей казалось, что они размножались как ящерицы или змеи — отложили яйца и забыли.
Она прекрасно помнила то чувство, когда ждала возвращения родителей, слепо надеясь на чудо. Она до сих пор видела в кошмарах день, когда узнала, что их больше нет, что они никогда не позовут ее, не коснутся, не скажут, что гордятся ею, что любят.
Горечь сдавила горло, и Киара скользнула взглядом по доскам пола, лишь бы не смотреть в глаза дракона перед собой. Если у него были дети, она не могла забрать его у них, но и отпустить его уже не сможет. Он просто убьет их всех, когда станет свободным. Что делать, если он даст положительный ответ, она не представляла.
— Нет.
Огромный камень свалился с души, и Киара невольно выдохнула слишком громко. Значит, план оставался прежним.
— Что-то мне подсказывает, что я прогадал с ответом, — хмыкнул дракон, и на его губах появилась вымученная улыбка.
Киара фыркнула и кивнула.
Он
— Я не привык врать. Это ниже достоинства дракона. Ложь — это удел людей. Жаль.
— Меня зовут Киара, дракон.
— А фамилия? — он мгновенно открыл глаза, заинтересованно уставившись на нее.
— У нас нет фамилий. Есть имя клана, но мы его не используем в общении с чужаками.
— Из какого ты клана?
— Тебе это название ни о чем не скажет.
— Тогда зачем его скрывать? — сдержанно улыбнулся он.
— Чтобы ты не уничтожил мой дом, если тебе удастся сбежать от своего будущего хозяина.
— То есть ты не предполагаешь, что мне удастся сбежать от тебя? — заинтересованно прищурился он.
— Только на морское дно, — она пожала плечами и невольно улыбнулась. — Поиграй у меня на нервах еще, и это произойдет совсем скоро.
Дракон вскинул брови и хрипло засмеялся.
Киара застыла, не в силах вдохнуть. Искренняя улыбка преобразила его и без того мужественное лицо в удивительно красивое. От низкого голоса по телу пробежала волнительная дрожь. Сердце неровно дрогнуло, и это наконец позволило воздуху ворваться в легкие, возвращая к реальности.
Багрово-красные глаза прищурились, и тонкие губы плотно сжались, сдерживая улыбку. Его ноздри затрепетали, и он опустил подбородок, скрывая лицо.
— Меня зовут Артур из рода Кьер.
— И зачем мне это знать, дракон? — фыркнула Киара, злясь на собственную реакцию.
Подумаешь, красивый мужчина посмеялся в ответ на ее шутку. Которая была шуткой лишь отчасти. Он был ее пленником, а не просто воином, с которым она встретилась в трактире. Его судьба была предопределена.
— Хочу, чтобы ты знала имя того, кто заберет твою свободу и жизнь, — он прожег ее пылающим взглядом.
Киара посмеялась и покачала головой. Чтобы забрать ее жизнь, ему требовалось для начала выбраться отсюда, а она этого не допустит. После встречи с заказчиком она планировала вернуться домой. Уж там дракон ее точно никогда не найдет, даже если ему удастся спастись.
Ладонь зачесалась просто неимоверно сильно, и очередная волна боли прокатилась по телу, отчего ее снова бросило в жар. Киара зашипела и стянула перчатку, понимая, что терпеть больше не было никаких сил. Размотав повязку, она уставилась на разорванную, воспаленную и кровоточащую кожу на ладони, где еще этим утром были ожоговые волдыри. Сначала тросы с рулем, а потом и падение окончательно изуродовали руку. Теперь она без конца пульсировала и неприятно саднила от соли, что попала на раны.
Киара поймала напряженный взгляд дракона, но решила ничего не говорить. Она молча встала, подхватила валяющуюся у стены кружку здоровой рукой и направилась к выходу. Останавливать ее на этот раз он не стал.
Глава 8
Артур бесцельно шатался из стороны в сторону в такт колебаний корабля. Однообразные дни тянулись бесконечно долго. Еще никогда в жизни он не страдал от такой тоски и безделья. Он знал наперечет каждую дощечку на этих стенах, полу, потолке, помнил каждую выщерблину на цепях, посчитал сколько ромбов на тунике, что была надета на нем уже дюжину дней.